Мистер Грей младший (СИ)

Русая девушка открывает перед ними дверь.

— Софи, твоя родственница — просто бомба! — слышу я голосок Фиби.

Она заходит первая, бросает на меня отстранённый взгляд, а потом, проходит из вестибюля в магазин.

— Софи, нам очень понравилась у неё. Пусть и она приезжает к нам в гости, — говорит брюнетка.

Кажется, эта женщина очень-очень милая.

— Обязательно, Ана. Уверена, она понравится Теду! — восторженно щебечет Софи.

Когда она произнесла имя Грея — «Тед», то её щёки запылали, а глаза заблестели. Про себя, я уже обматерила её.

Ужас, что со мной?

Ана — как я поняла — зовут маму Теда, светло улыбнулась ей и вместе они зашли в магазин, не глядя на меня. Уж слишком дамы увлечены беседой.

Кто же эта Софи Теду? Кто? Что она для него значит?

Мысленно одёргиваю себя, замечая, что от дождика осталась лишь морось. Открывая локтем дверь, выхожу на улицу, торопливым шагом иду к автобусной остановке на Тридцатой авеню.

Несколько поворотов и переулков, и, вот — я выхожу к нужному месту. Пока я стою под навесом на остановке и жду вечно полупустого — девятнадцатого автобуса, моё внимание привлекает крутая, чёрная, ещё одна Ауди — которую владелец припарковал у дорогого отеля «Олимпик».

Из неё, — О, боже, — вышел Тед. Он так красив. Дьявольски. Его лицо задумчивое, немного усталое, что мне вдруг хочется обнять его, и сказать ему, чтобы он расслабился. Он открывает правую дверцу салона и улыбается кому-то сидящему внутри.

Что за дерьмо? Кто у него там?

Он галантно подаёт руку, но потом замечает лужу, и спрятавшись нв одно мгновение за дверью — достаёт на руках какую-то улыбающуюся дрянь.

Да что со мной такое?! Я не могу оторвать взгляда от этой парочки. Он переносит её через лужу, опускает на землю так бережно, будто ему не всё равно, грохнется эта вобла или нет, а потом — улыбается ей… Во мне переворачивались все жизненно важные органы, пока он смотрел на неё, слушал то, что она говорит, пока он что-то отвечал ей.

Вот же дрянь! И он козёл! Зачем он подкатывал ко мне, если у него и так баб предостаточно? Я стиснула зубы.

Я так была поглощена картиной «Двое придурков под дождём», что не заметила, как сделала несколько шагов вперёд от навеса. Сумасшедший, вечно изменчивый и совершенно непостоянный — теперь, — усиливающийся дождь, хлестал меня по щекам и по волосам.

Он провёл её к дверям отеля, она потянулась к нему. Нет, сучка, не смей.

Эта гадина поцеловала его в щёку и вошла в двери отеля. Грей тоже

пойдёт с ней? Нет, милый ублюдок, ты убьёшь меня.

Есть!

Он развернулся и зашагал к своему Ауди. Как бы то ни было, у него, наверняка, было свидание с ней. Он в костюме. Проводил её. На машине.

Зачем он, тогда, цеплял меня? И как у него получилось впитаться в меня? Занять все мои мысли? Так быстро?!

— Девушка, вы поедете? — крикнул мне кто-то с остановки.

— Да! — был мой ответ.

Кажется, я сделала это слишком громко. Мне показалось, что он увидел меня. Тед посмотрел на меня. Я узнала это по молнии, которая прошла вдоль всего тела, при соединении наших взглядов.

Я уселась на самое дальнее сидение. Оперевшись пылающим лбом о прохладное стекло окна, предалась странному чувству боли, какой-то бесформенной слабости. Это глупо, странно и непонятно — но — слёзы потекли из моих глаз.

Буду держаться как можно дальше от него. Так будет лучше.

Теодор

Дерьмо, мне уже мерещиться или это была Айрин? Если она, то в её глазах было очевидное разочарование, злость и боль в одном комплекте.

Если она равнодушна ко мне, то как это возможно?

Нет, мистер Грей, она глубоко не равнодушна к вам.

С одной стороны, хорошо, что она увидела, иначе, я бы не понял, что она чувствует. А с другой стороны, она подтвердила для себя то, что к ней клеился бабник и подонок. Это не так.

Этот ангел ада не выходит у меня из головы с первой встречи. И под дождём, её красота не сравнима с красотой мисс Гриндэлльт.

Бля, она видела как Дана поцеловала меня в щёку, или как я вынес её на руках — или и то, и другое?

При разговоре я извинился перед ней, а она предо мной. Она поблагодарила меня, а когда я довёл её до дверей отеля, поцеловала в щёку — почти не ощутимо. Мы попрощались навсегда. Завтра она улетает. Я сказал ей, что влюблён в другую. Что никто мне не заменит её… Её. Мою Айрин.

Вскоре, я приехал в офис. Горячий кофе и фирменный ланч уже ждали меня. Перекусив, я вновь приступил к изучению контрактов и просидел подписывая их и выкидывая некоторые, до пол первого ночи.

Собравшись с силами и мыслями, я встал, отдал всё Андрэа, и, попросив сжечь контракты-отброски, где не красовалась моя подпись — я ушёл прочь из офиса.

На улице было очень свежо, даже прохладно. За руль я сел не о чём не думая, так как грёбанные тексты о деньгах, с миллионами пунктов и предложений, абсолютно лишили меня всех человеческих сил. Когда я приехал домой, то дверь была заперта. Видимо, все спят. Везёт же кому-то. Я открыл дверь своим ключом, войдя, закрыл её, решив — сразу подняться в свою комнату и завалиться спать. Меня потревожило лишь одно. Из кухни сочился тусклый свет, исходящий, как я сразу понял из барной стойки. Я прошёл туда.