Мистер и миссис Бонд (СИ)

Двадцать минут осторожного прощупывания с обеих сторон. Завуалированные до почти полной непроницаемости предложения. Намеки, похожие на шутки, и шутки, более всего напоминающие угрозы. Взаимооценивания и приглядывания. И по-прежнему — сомнения и нервозное недоверие.

Джеймс уже начал подумывать, что сегодня ничего так и не произойдет и они вот-вот разойдутся, когда перехватил короткий сигнал, пришедший на комм собеседника. Расшифровать его не удалось, да и вряд ли он поддавался расшифровке, слишком коротким был и не напоминал пакет данных. Скорее, подтверждающий (или отрицающий) пинг.

Представитель на миг замер, а потом заметно расслабился и одним глотком допил остававшееся в бокале вино и посмотрел на Джеймса уже не так нервно, улыбнулся даже вполне нормально. Похоже, получил одобрение от наблюдавшего за ходом встречи начальства (наблюдали по удаленке, хотя никаких обменов данными, кроме вот этого одиночного пинга, Джеймс не отследил, но ни один Bond не способен перекрыть абсолютно все диапазоны, а вот повышенное внимание кого-то в зале не заметить — это уже шалишь, с этим бы даже DEX справился).

— Полагаю, — сказал представитель, перекрывая так кстати усилившуюся музыку, — что о деталях нам лучше поговорить в более спокойном месте?

— Вы здешний, вам виднее, — протянул Джеймс, старательно изображая неудачные попытки скрыть тягучий леразийский акцент.

Представитель кивнул и поднялся, проведя карточкой по ридер-панели в центре столика («Я угощаю!»). К выходу они шли уверенной походкой законопослушных приличных граждан, чья деловая встреча за ленчем собирается плавно перетечь в такое же деловое общение в более приспособленной для этого обстановке. На сидящую на угловым столиком у окна Риту Джеймс даже не взглянул, хотя и отметил краем глаза ало-оранжевое пятно. Рита профессионал и сразу за ними не бросится, тем более что на улице дежурят Степан и Пабло. Все шло по плану.

Даже когда на площадке перед ресторанчиком представитель не свернул к стоянке флайеров, а двумя кликами вызвал дежурное такси с автопилотом, Джеймс все еще оставался в этом уверен. В конце концов, он сам по себе уже следящее и фиксирующее устройство, зачем ему какие-то дополнительные гаджеты? Растерянный Степан, застывший на противоположной стороне улочки, его тоже скорее повеселил. Грязная работа для киборгов, ребята! Все продолжает идти по плану, хотя сам план и несколько поменялся.

Если бы Джеймс задержался у выхода из ресторана еще минуты на две — он, пожалуй, слегка подрастерял бы эту свою уверенность. Но дверца флайера уже захлопнулась за ним, отрезая уличный шум (и тем более — звуки, доносившиеся из обеденного зала).

Глава 7 Никакого беспокойства!

* * *

Вернуться в номер Кокусик не захотел. На предложение погулять ответил презрительно сморщенным носом: «По такой жаре? Нюсик, ты что, смерти моей хочешь?». Со своей отбивной он расправился уже давно и даже любимое мороженое досмаковал, заполировав кофейным наперстком — вот тоже, ну что за глупость с этими выпендрежными порцайками? Кофе должно быть много, в большом полулитровом стакане, бумажном и с крышкой! А иначе какой в нем толк?

Нюсик предполагала, что после десерта ее мучения в ресторане кончатся, так или иначе. И начнется или вполне себе достойный послеобеденный отдых в номере под кондишеном, или же новые мучения — на пляже или другом где угодно, куда ее благоверный согласится переместить свою тушку из ресторана.

Но вышло иначе: Кокусик никуда не желал перемещаться. «Ну Нюсичек, ну здесь же так хорошо! Прохладно, и музыка приятная, и вкусности разные заказать можно. Хочешь вкусностей, Нюсичек?»

Нюсик терпеть не могла, когда ее называли Нюсичком. И вкусностей не хотела. Нюсик хотела свалить уже отсюда хоть куда-нибудь, и как можно быстрее.

Но Кокусик заказал еще пятьдесят коньяка. И лимончик. И что-то фруктовое, на палочке — наверное, для нее, хотя она и не просила. Одна радость: официант на этот раз был мужчиной. Симпатичным. Молодым. Не стой Нюсик грудью на страже семейного счастья (вернее, не ложись на этом страже костьми) — он бы ее вполне мог бы и заинтересовать. А так… «Не время, брат: война…»

Тяжелое это дело — стоять на страже. Нюсик даже всхлипнула, так ей себя жалко стало.

И заказала еще бутылку вина. На этот раз розового. Это показалось ей прекрасной идеей. Не потому, что Нюсик хотела нажраться или вкус понравился. Просто Кокусик не одобрял. Всегда! Относился осудительно… осуждательно. К такому вот. Всему этому то есть. То есть сам-то очень даже. Вот и сейчас. Коньячок у него, бокал красивый, толстое стекло. А она чтобы нет. И обычно она таки нет. А сегодня таки да! То есть должен понять намек. Что женщина пьяна и все такое. Такое вот. В номер увести надо и там озаботиться. Подкомфортить. И вообще. Уложить на защиту стража семейных ценностей. Костьми. И грудьми.

Но Кокусик в этот раз намека не понял. так и остался сидеть, кивнул лишь благожелательно. Словно все в полном порядке. И он не возражает.