Мистер и миссис Локсли (СИ)

— Ничего не хочу слышать. Для меня ты всегда будешь, мелкая, — женщина закатила глаза.

— Извини, мы не сможем присутствовать на свадьбе, — брюнетка испытала некое облегчение, что она не увидит его жену, а с другой стороны жаль, что он не сможет приехать.

— Что ж я так и думала.

— Ты ведь понимаешь, у нас девятый месяц всякое может быть.

— Конечно, — понимающе отнеслась она, чувствуя накатывающиеся слезы. У него уже второй ребенок. Реджина продолжала улыбаться, делая вид что все хорошо. Но Локсли все видел.

— Простишь меня?

— Конечно, что ты, — женщина, попрощавшись села за стол и принялась вычёркивать его имя с листка.

— Все хорошо? — спросил Робин, беря ее руку в свою.

— Да, они не смогут прийти. У его жены могут начаться роды в любую минуту. Она уже переходила свой срок, — пояснила Реджина, не поднимая глаз на них. Блондинка опустила голову понимая ее состояние. Робин поцеловал свою женщину в висок, отвлекая ее от темы.

Спустя пару часов Эмма покинула дом подруги, и они остались вдвоем, дети гостили у родителей Локсли. Пока молодые отдыхали перед предстоящей свадьбой.

— Расскажи мне, — Локсли появился в кухне, видя, как женщина взялась за готовку. Она всегда так делала, пытаясь отвлечься от мыслей.

— О чем ты? — брюнетка высыпала муку в миску, не обращая внимание на подошедшего мужчину.

— Я же вижу, — Локсли притянул ее в свои объятия, скрещивая руки в замок на ее талии, не давая отстраниться.

— Я боюсь сглазить, — опустила руки на мужскую грудь, чувствуя биение сердца.

— Реджина, — Локсли нахмурился, совершенно не понимая, о чем она. — это как-то связано с ребёнком Дэниела?

— Нет, — она помотала головой. — Дело в другом.

— Ты можешь мне рассказать все, что угодно.

— Я знаю.

— В чем дело, яблочко? — на ее губах появилась слабая улыбка, когда он воспользовался своим приемом. Когда он звал ее “яблочком”, женщина мгновенно улыбалась и ничего не могла с собой поделать.

— Я… ты ведь знаешь, я не могу иметь детей, — с болью во взгляде произнесла она.

— Если ты опять решила, что я тебя брошу. То не начинай даже. — серьезно произнес Робин. — Я тебя безумно люблю. Я даже хочу, чтоб ты знала, что никогда не думал, что так сильно можно любить. — говорил от чистого сердца он, видя, как в ее глазах появляются слезы.

— Боже, да я просто обожаю, когда, придя домой меня встречает семья. Ты сделала мой мир полным любви и счастья. Реджина, я никогда не был так счастлив.

Тут Миллс не выдержала и слезы потекли из глаз.

— Робин…

— А еще я люблю, когда ночью ты закидываешь на меня ноги и ворчишь, что я храплю, или сталкиваешь с кровати, когда уже не терпишь мой храп и притворяешься что спала. Да, да, я все знаю, — немного укоризненно взглянул он.

— Робин, — засмеялась она.

— Как ты смешно ругаешься, когда я порчу тебе помаду поцелуями. Я даже рад носить те смешные костюмы, которые ты купила всем нам.

— Кигуруми, — пояснила она.

— Да я до сих пор поражаюсь где ты откопала этого Винни пуха и розовую свинку.

— Робин…

— Дай мне высказаться, — вытирая большими пальцами слезы на женском лице — я просто обожаю, когда с утра ты запрыгиваешь на меня пытаясь разбудить. Наши выходные дни, когда мы проводим время только вдвоем. Еще не знаю, как ты это делаешь, но теперь я тоже пахну яблоками. И я, наверное, самый счастливый мужчина на свете…

— У меня задержка.