Мистер Икс

Воткнув копье в землю, я поднял руки вверх и выпустив веревку. Мари, почувствовав, что ее никто не держит, бросилась под ноги незнакомцу, радостно мыча благодарности. Поставив девушку на ноги, он сорвал с нее остатки одежды и со всей силы ударил в солнечное сплетение. Согнувшись в позе эмбриона, она упала на траву и обреченно завыла, вкладывая в это действие всю жалость мира и несправедливость вселенной.

М- Не дергайся, ждем второго., упало мне на чат сообщение.

－ Меня зовут Кокинг, я отведу тебя в наш лагерь. Ты правильно сделал что привел нам этот жирный кусок мяса. Сегодня вечером, ты будешь нашим почетным гостем, а ночью, мы повеселимся с этой сладкой свинкой.

Репутация с рабовладельцами свободной анархии Сидланд + 35.

－ "Да ладно, вы бл*** серьезно? Это что за хардкор-режим. Даже в Готике такой жести не было. Точнее была, но там из игры можно было выйти в любой момент, а здесь, если попал в режим боя, то можно на несколько суток застрять, пока или таймер не сработает, или кассеты с питанием в системе жизнеобеспечения капсулы не закончатся. Пиз*** какой-то, а не игра."

Подняв Мари на ноги, бандит проверил узлы на веревках, удовлетворенно хмыкнул и с силой шлепнул девушку по ягодице, оставив на ней отчетливый синяк, быстро набирающий бордовой синевой.

－ Пошла в перед! Свинья. － Он толкнул Мари в спину, потом снял с арбалета болт и ослабил тетиву. Затем обратился ко мне. － Мы тут уже поймали пару новеньких, сопляка и девку, но Дример запретил к ним прикасаться. Если к утру их не выкупят, он отдаст их нам на аукцион. Кто больше заплатит, тот первый в очереди. За твою, случайно, выкуп не предлагают, а то нет больше мочи терпеть. Старых драть нельзя, они все на продажу, а новеньких, можно, только если выкуп не принесут.

－ "Новенькие, это наверно игроки, а старые значит, неписи, которых собираются тащить через границу на невольничий рынок". － Расшифровал я для себя сленг работорговца.

М- Сейчас будем обходить ловушку, отвлеки его.

－ Нет, ее никто не ищет, вернее ищет, но для того, чтобы надрать жо**. Достала она всех, выгнали ее. Если вы сегодня ночью хорошенько с ней поработайте, то вам за это еще и доплатят. Да что говорить, я сам вам всем заплачу, чтоб вы ее пожестче отодрали. － Я достал кошелек и заглянул в него. － Как думаешь, парни не обидятся, если я буду давать по две жемчужины, каждый раз, когда они будут ее драть по новой?

Выражение лица Кокинга показывало, что они и бесплатно расстараются, но программный паттерн, отвечающий за повышенную алчность, взял вверх.

－ У нас такие монеты не в ходу, лучше по три.

－ Хорошо, буду доплачивать еще по марке за жесткость. Спасибо тебе за совет, － и я протянул ему жмень золотистых шариков.

Репутация с рабовладельцами свободной анархии Сидланд +60.

Репутация с раболовом Кокинг из Сидланд +100.

Высыпав жемчуг себе в кошель, он отдал мне мой дарт и грубо толкнул Мари в спину.

－ Куда прешься, тупая обезьяна. Левей бери.

－ Так ее тварь, － похвалил я Кокинга за старания, － главное не прибей раньше времени. Я ее сутки уже не кормил, так что ты поаккуратней.

Воин остановился, уставился на меня и завис. В его голове сейчас боролись две директивы, выясняя кто из них приоритетнее. Одна, требовала быть жестоким и грубым, вторая, настаивала на необходимости сохранить жизнь ценному рабу, путем предоставления ему еды, отдыха и медицинской помощи.

В это время, Марине, превратившись обратно в себя, но в более худую и щуплую версию, легко скинула веревки, с похудевших локтей и подкравшись к Кокингу сзади, сильным ударом в поясницу, раздробила ему несколько позвонков. Затолкав упавшему воину в рот свой собственный кляп, она, для начала, выдавила ему глаза, потом, прикладом арбалета, разбила все коленные чашечки и локтевые суставы, а потом, по одному, принялась ломать пальцы.

М- Тебе репутацию с ними дали?

Я кивнул.

М- Тогда не помогай. Я сама.

Стащив с него всю одежду, Марине снова схватила трофейный арбалет и принялась им ломать кости. Через несколько минут, рукоятка развалилась, и она, достав нож, располосовала неглубокими бороздками его тело. Сидландец, все это время мычал и извивался, но из-за слепоты, сломанных пальцев и раздробленных коленно-локтевых суставов, никакого сопротивления оказать не мог.

Как оказалось, на дороге была установлена ловушка, в виде согнутой сосны с привязанной к ее вершине, разложенной, в виде петли, веревки. Подтащив тело к тропинке, Марине накинула канат ему не ноги и бросила остатки арбалета в замаскированный павшими листьями холмик, с рычагом затвора ловушки. Раздался треск и свист. В воздух взлетела листва и изуродованное тело работарговца, разбрызгивая вокруг себя капли крови. Дерево полностью распрямилось, но продолжало раскачиваться. Подойдя к сосне, с висящим на ней, все еще живым Кокингом, Мари немного постояла под тонкой струйкой крови, потом подняла вверх руки и что-то прошипев, вернулась на тропу.