Мистер Х. Стань моей куклой (СИ)

В общежитии без Мэри тоскливо, но зато комната в моем распоряжении. Две кровати, шкаф, тумбочки. Шторки сдвинула по центру, желая скрыться от посторонних глаз с улицы. Скинула большое сырое полотенце. Тщательно вытерлась. Девчонки часто бегали по коридору общежития в одних полотенцах, не стесняясь парней, поскольку их слишком мало по сравнению с нами.

Осталось голой, только бедра замотала маленьким розовым полотенцем, которое напомнило мини-юбку. Сырые волосы отбросила с груди назад, по спине покатились ледяные капли воды. Настроение немного улучшилось после вида подруги на больничной койке и тяжелого дня.

Перед отъездом, мы с мамой накупили много одежды, в том числе нижнее белье.

Залезла в шкаф. Из белого огромного пакета вытащила два не распакованных комплекта нижнего белья, в левой руке – темно-зеленое с красивым камнем между чашечками, справа – черное кружевное с трусами - шортиками. Задумчиво смотрела то на один вариант, то на другой.

Слегка встрепенулась, передернула плечами от внезапного звука. То была идеальная тишина, в комнате (кроме меня нет никого) то раздалась вибрация на тумбочке и телефон замигал синим огоньком. Предупреждал, чтобы немедленно взяла. Подзывал и манил навязчивым миганием.

Положив аккуратно два белья на покрывало, присела рядом и прочитала смс, присланное с неизвестного номера из сети университета:

«Под цвет твоей кожи, глаз и волос подойдет ярко-красное с чулками. Если такого нет, то из двух имеющихся - лучше черное.»

Мистер Х!!! Тот, который писал с предложением бежать из университета. От догадки телефон неуклюже выронила на пол и тот с грохотом, рискуя разбиться, ударился о ламинат сначала ребром, потом экраном.

Кто еще мог быть? Тем более разговаривал, будто знакомы, но я поставила его в черный список? Неужели ради меня завел другую сим-карту?

Я рывком поднялась с кровати. Оглянулась нервно по сторонам, выискивая в каждом углу невидимого наблюдателя. Упала на колени, рассматривая черное пространство под кроватью, где обнаружила аккуратно стоявшую возле стены сменную обувь-шлепки. Встала обратно в полный рост, выпрямилась ровно. Опустила взгляд вниз на пол, но осмотру помешала голая грудь, которую скрывали лишь влажные черные волосы. Через них хорошо виднелась обнаженная, распаренная кожа и розовые соски, сжатые от холода в комочки.

Мой голый вид окончательно отнял спокойствие и заставил напряженно закружиться будто в танце вокруг себя, пытаясь понять, где затаилась угроза. Откуда неизвестные мог знать о моем занятии – о выборе нижнего белья? Ладонями запоздало обхватила одну и вторую грудь, прячась от невидимого наблюдателя, чьи любопытные глаза были повсюду в комнате. Они нагло смотрели с белого потолка, искрились на лампочке люстры или прятались в темных углах помещения, где сегодня я одна. Не защищена, без возможности закрыть дверь.

Беспокойно оглянулась по четырем сторонам-стенам.

В шкафу? Нет, я там забирала белье. Здесь негде прятаться. С третьего этажа через окна тоже не видно. Поблизости кроме нашего общежития нет никого. Только огромные деревья, закрывающие вид на наше здание-дом.

Где он? Кто он? Что ему надо?

Упавший телефон вновь завибрировал на полу, приказывая посмотреть следующее послание. Экран на секунду подсветился, привлекая внимания, будто говоря подойти и ответь.

Напряженно присев на корточки, кистью одной руки по горизонтали зажала две груди, пусть плохо удалось скрыть тело, но надо было поднять телефон и прочесть сообщение:

«Можешь не скрываться. Все интересующие части тела я хорошо рассмотрел в душе. У тебя на левой ягодице ниже поясницы есть примечательное родимое пятно.»

Родимое пятно невозможно увидеть, если не голая, даже если в джинсах наклоняюсь его не рассмотреть, оно гораздо ниже поясницы.

Он смотрел, как я мыла себя в душе? Я начала ускоренно вспоминать, что же делала в душевой кабине? Пришло секундное облегчение, потому что долго обдумывала бриться или не бриться, даже бритву брала, но в последний момент передумала. Отложила в сумку с мыльными принадлежностями. Хорошо, что не брила ноги и подмышки под взглядом неизвестного…

А вторая мысль заставила тело загореться огнем, будто зажженную свечу поднесли к коже. И сейчас весь воск разом ошпарил от этой мысли:

«Что он делал, глядя на меня голую в душе и полуобнаженную сейчас лишь в розовом полотенце, скрывающем бедра?»