Мистер Монстр

— Я просто хватаюсь за соломинку, — ответил Форман, забирая фотографию. — Ты единственный свидетель, успевший разглядеть Клейтонского убийцу и оставшийся в живых. Ты уже говорил, что никакого оружия при нем не заметил, но теперь, с учетом нового трупа… я подумал, вдруг ты вспомнишь, не было ли у него при себе инструментов? Может, он носил рабочий ремень?

— Каких инструментов?

— Ну вот, — сказал он, снова кладя фотографию и показывая на плечо трупа, — мы считаем, например, что эта рана нанесена отверткой.

Я присмотрелся. Ранка была маленькая, так, отметина на коже. Но если они подозревали, что это сделано отверткой, видимо, ранка глубокая. Перед моим мысленным взором промелькнул образ, скорее чувственный, чем визуальный: я представил, что вонзаю в кого-то отвертку, ощущаю, как она погружается в плоть, скрежещет о кость. Мистер Монстр улыбнулся, но на моем лице это не отразилось. Я прогнал мысль.

Агент Форман в ожидании смотрел на меня.

— Нет, ничего такого не помню, — сказал я.

Я точно знал, что это другой убийца, но должен был сдерживаться, чтобы не выдать себя.

— Рабочего ремня я тоже не заметил, но стояла зима, на нем было длиннополое пальто — я уже говорил. В карманах он мог носить что угодно.

— Подумай хорошенько, — попросил Форман, внимательно глядя на меня. — Попытайся припомнить все, даже то, что, по-твоему, нельзя рассматривать как оружие: канцелярский нож, плоскогубцы, зажигалку.

Я глубоко вздохнул. Неужели раны нанесены этими предметами? Как их использовать и какие они причиняют повреждения? Пригодны ли для нападения, или жертву сначала нужно связать?

Форман все еще смотрел на меня.

— Нет, не помню, — заявил я. — Это был просто человек в пальто. Я даже ножа, которым он убил мистера Неблина, не видел.

— Понятно, — сказал Форман, убирая фотографию в папку. — Надежды было мало, но, уж раз ты пришел, я подумал, почему бы не спросить.

Я хотел, мне было необходимо увидеть труп вблизи. И хотя Форман говорил со мной вполне откровенно, я понимал, что тело он мне ни за что не покажет. Но когда они закончат судебно-медицинскую экспертизу, оно, вероятно, попадет к нам на бальзамирование. Если так, я его увижу.

А если вскрытие установит, что отсутствует какой-то орган? Будет ли это означать, что в городе орудует еще один демон? Мистер Кроули убивал, потому что был близок к смерти. Он похищал органы, чтобы не умереть самому, а если новый демон убивает по другой причине? Если он просто получает удовольствие? У меня мурашки побежали от этой мысли.

Но если он убивает не ради продления собственной жизни, то похищать органы ему незачем. Так что, возможно, мы имеем дело еще с одним демоном, даже если у трупа все на месте.

Я прогнал эту мысль. По одному случаю нельзя делать выводы и утверждать, что перед нами серийный убийца, я уже не говорю о серийном убийце-демоне. Возможно, это самое обычное убийство — неудавшееся ограбление или далеко зашедшая домашняя ссора. По всему миру такое случается довольно часто, и даже в маленьком городке вроде Клейтона люди рано или поздно умирают. В конечном счете, если у нас объявился убийца, наделенный сверхъестественной силой, мог завестись и любой другой.

Я посмотрел на агента Формана — он сидел спокойно, наблюдая за мной.

— Извини, что отнял у тебя столько времени, — сказал он. — У тебя есть еще минутка, чтобы побеседовать о том, для чего я тебя вызвал?

Я постарался сосредоточиться, прогоняя мысли о демонах, трупах и серийных убийцах.

— Конечно, — ответил я.

— Так, пустая формальность, как я и говорил. — Форман вытащил листок из пачки и посмотрел на него. — Несколько стандартных вопросов. Так уж получилось, что запланированная встреча выпала на интересный день. Тебе повезло.

Да уж. Повезло так повезло.

— Ты не вспомнил ничего нового о том дне, когда вызвал полицию?

— Нет.

— Ты не вспомнил ничего нового о человеке, который, по твоему мнению, является Клейтонским убийцей?

— Нет.

— Ты не вспомнил ничего нового о мертвом человеке, которого вытащил из машины, докторе Бенджамине Неблине?

— Нет.

Форман взглянул на меня:

— Ты абсолютно уверен? Мы досконально исследовали тело, но ты видел его еще до перемещения. Может, оно располагалось как-то по-особому, может, на нем или в нем что-то было?

— Нет, — ответил я. — Он просто сидел, ссутулившись, на пассажирском сиденье. Я не видел его лица, так что не сразу узнал. Но я вам об этом уже говорил.

— Да, говорил, — кивнул Форман. — Еще вопрос. Ты не вспомнил ничего нового о собственных чувствах той ночью: почему сделал то, что сделал, какие у тебя были мысли? Что-нибудь?

— Теперь я помню об этом меньше, чем тогда, — признался я.

— Ну, тогда все. Извини за разочарование, но у меня больше ничего. Если вспомнишь что-нибудь, ты мне позвонишь?

— Непременно.

— Отлично, — сказал он и встал. — Ну, до встречи.