Мистер Несовершенство

Фино и Ноа, неразлучные чертовы Тимон и Пумба нашей компании, все так же, как и прошлым вечером, сидели на полу и резались в какую-то свою игрохрень, оба мятые, взъерошенные, красноглазые. На угловом диване с ногами развалился Саваж, со своей ведерной кружкой кофе и здоровенной коробкой пончиков. Куда они в него только лезут, ведь сам он тощий, как гончая. Больше никого не наблюдалось — значит, отсыпаются.

— Я вчера привел блондинку. — Ага, будто они все пропустили этот эпичный момент. Не в нашей общаге, не-а. — Кто видел ее утром?

Фино и Ноа синхронно подняли и опустили правые руки, не удосужившись даже повернуться.

— А кто знает, куда она делась?

На этот раз мне ответили дружным кивком в сторону безразлично пялившегося в телек Саважа.

— Саваж?

— М? — Он лениво повернулся ко мне, типа только что заметил.

— Что с ней? — подозрительно прищурился я в его сторону. Он не полный засранец, конечно, но будь я девчонкой, он был бы совсем не тем, кого бы я хотел встретить с утра пораньше. И днем. Всегда.

Все постоянно тусившие у нас сучки обходили его стороной, зная присущие ему грубость и хамство, а одноразовые залетные частенько оказывались рыдающими и вопящими после попытки подкатить к этому говнюку. Никто не был в курсе, есть ли у него кто-то, но здесь он никогда ни с кем не спал, отшивая всех девок поголовно. А на наши подколки насчет синих яиц и целибата огрызнулся только раз, что свой хрен не на помойке нашел, чтобы совать туда, где уже все до него перебывали.

— С кем? — прикинулся Саваж непонимающим, усиливая мои нехорошие предчувствия.

— Иди на хер, ты знаешь, о ком я.

— Если о той драной кошке, что вчера приволок с улицы, то я ей помог убраться восвояси. Вызвал такси.

— Она не драная кошка. — Мои костяшки аж зачесались.

— Ну не кошка, но после прошлой ночи точно драная. И основательно, — похабно ухмыльнулся он.

Да что за хуйня? Сколько раз раньше я, да и любой из нас, кувыркался с бабами у себя в комнате, так с чего это такой нездоровый интерес и подколки именно сегодня?

— Надеюсь, ты не повел себя с ней как настоящий мудачина? — уточнил я.

Саваж приподнял одну бровь, всем своим видом спрашивая, «я могу быть кем-то другим?» Ясно. Выходит, что есть все шансы, что не только я чего-то там ночью накосячил, но и после принцессе не добавили хорошего настроения. И вероятность для меня снова оказаться в ней по самые яйца стремится к нулю.

— Что ты ей сказал?

— Правду. Ей нечего тут делать, рассчитывать на любовь до гроба с твоей стороны просто потому, что ей хорошенько присунули, не стоит и за добавкой возвращаться тоже.

— Тебя кто, сука, просил? — взорвался я.

— Эй, Мангуст, ты чего? — удивился явившийся следом за мной Дизель.

— Такси вызвать? — язвительно осведомился Саваж. — Так эта же и про…

— Языком трепать — кто просил?!

— А с каких пор высказывать свое мнение у нас можно с чьего-то разрешения? — Я его точно натоварю, чисто удовольствия собственного для. Мнение у него. Используй его как ректальные свечи, пиздюк!

— Нет, выпроваживать чужих телок у нас вроде как не заведено было до сих пор.

— Я ее не выпроваживал, она сама хотела уйти, и я бы сказал — даже очень. А НЕ выпроваживать у нас принято сучек, у которых на лбу не написано «я стану охуенной неприятностью для всех». Такой, как она, нечего и близко делать в нашем районе. Она сдуру куда влипнет, а нам потом крайними идти?

Черт! Точно! Я же должен был рассказать Дизелю о Скорпах.

— Так, я вам сейчас кое-что рассказать должен. Но после, Саваж, — я ткнул его кулаком в плечо, несильно, но ощутимо, — я вернусь еще к этому разговору. Кароче, тут к нам вот с чем собираются подъехать.

Да, инфа от Януса была такая: типа они хотят нам предложить оставить тюнинг и реконструкцию техники только для вида, как прикрытие, а на деле занять почти все рабочие боксы ворованными тачками и байками под разборку, плюс лепить под заказ в машинах тайники для наркоты и прочей херни. Ну и в качестве вишенки на торт — снимать не просто какие-то там фотосессии в стиле «ню» на наших монстрах, а прямо писать полноценное порно, да не абы какое, а разнузданный «гэнг-бэнг». Абсолютно для нас неприемлемо, учитывая, что именно желание ни за что и никогда не связываться с криминалом в любом его проявлении объединило нас когда-то, и мы пахали как волы, поднимая свой бизнес и зарабатывая имя и репутацию. Не для того ма и па вытаскивали нас из этого дерьма, показывая другую жизнь, чтобы мы теперь обосрались и влезли в него обратно.

Упоминание о настойчивом давлении членов одной из местных банд отвлекло меня от мыслей о ночной гостье. И даже наши игроманы поставили свою мельтешащую байду на паузу и развернулись.

— Блядь. Опять? Мы же уже вроде как решали этот вопрос, — возмутился Дизель.

— Почему опять? — скривился Саваж. — Они же нам, типа, раньше вежливо сделали охеренно выгодное предложение подумать. А теперь, похоже, собираются поставить перед фактом: долго раздумывать — плохо, а отказаться — вообще пиздец.

— Что станем делать? — мрачно задал общий для всех вопрос Дизель.