Мистер Паркер Пайн

– Это ничтожество наверняка все еще спит. Вы только полюбуйтесь на него!

Сметхёрст действительно сидел в своем кресле, опустив голову на грудь и съехав вниз на сиденье.

– Сейчас я его разбужу, – сказал О’Рурк и запрыгнул в салон. Но через минуту он появился опять. Тон его теперь изменился.

– Послушайте, – сказал он, – мне кажется, что он болен или что-то еще. Где доктор?

Майор авиации Лофтус, врач авиационной части – спокойный мужчина с седеющими волосами, – оторвался от колеса машины и распрямился.

– А что с ним такое? – спросил он.

– Я… я не знаю.

Доктор вошел в салон, и О’Рурк с мистером Паркером проследовали за ним. Лофтус нагнулся над обвисшим телом. Одного взгляда было достаточно.

– Он мертв, – тихо сказал врач.

– Мертв? Но как?.. – один за другим посыпались вопросы.

– Какой ужас! – произнесла Нетта.

Лофтус раздраженно повернулся лицом к остальным.

– Скорее всего, стукнулся головой о крышу автобуса, – сказал он. – Один ухаб был особенно плохим.

– Но это просто не могло его убить! – снова загалдели пассажиры. – Что может быть еще?

– Я ничего не смогу сказать, пока тщательно не осмотрю его, – огрызнулся медик и с недовольством оглянулся вокруг. Женщины придвигались все ближе и ближе к нему, а кроме того, в салон с улицы стали забираться мужчины.

Мистер Паркер Пайн переговорил с шофером. Это был сильный молодой человек атлетического телосложения. Он брал на руки каждую из женщин и переносил ее через грязь на высокий и сухой кусок суши – с мадам Пентемян и Неттой никаких проблем не возникло, а вот под весом плотной мисс Прайс он чуть не потерял равновесие.

Салон шестиколесного автобуса очистили для того, чтобы доктор мог произвести свой осмотр.

Мужчины вернулись к своим попыткам вытолкнуть машину на сухую дорогу. Солнце уже успело подняться над горизонтом, и день обещал быть просто великолепным. Грязь быстро подсыхала, но автомобиль все никак не хотел выбираться. Пассажиры с водителями уже успели сломать три рычага, но так и не достигли никаких видимых успехов. Один из шоферов занялся приготовлением завтрака – он кипятил воду и открывал банки с сосисками.

Через некоторое время майор Лофтус произнес свой вердикт:

– На нем нет ни ран, ни следов насилия. Как я и сказал, он, скорее всего, ударился головой о крышу.

– И вы уверены, что он умер естественной смертью? – уточнил мистер Паркер Пайн.

Что-то в его тоне заставило доктора быстро взглянуть на него.

– Есть еще только один вариант.

– Я слушаю вас.

– Что кто-то ударил его по основанию черепа чем-то, напоминающим мешок с песком. – В голосе медика послышались извиняющиеся нотки.

– Это слишком маловероятно, – заметил еще один офицер-летчик по фамилии Уильямсон. Это был еще совсем молодой человек с лицом, похожим на лицо херувима. – То есть, я хочу сказать, что это невозможно было сделать так, чтобы никто из нас этого не заметил.

– А если мы все в это время спали? – предположил доктор.

Возражения последовали тут же:

– Но ведь убийца не мог быть уверен в этом на все сто процентов!

– Все эти вставания и передвижения наверняка бы разбудили кого-то.

– Легче всего, – заметил генерал Поли, – это было сделать тому, кто сидел рядом с ним.

– А кто сидел рядом с капитаном Сметхёрстом? – спросил врач.

– Хенсли, сэр, но в этом нет никакого смысла, – с готовностью ответил О’Рурк. – Они были лучшими друзьями.

Наступила тишина, а потом раздался уверенный голос мистера Паркера Пайна.

– Я думаю, – сказал он, – что лейтенанту Уильямсону есть что нам рассказать.

– Мне, сэр? – отозвался молодой человек. – Но я… понимете ли…

– Говорите, Уильямсон, – сказал О’Рурк.

– Да все это ерунда! Уверяю вас, господа…

– Да говорите же!

– Это просто кусочек разговора, который я услышал в Рутбе, во дворе. Я залез в автобус в поисках портсигара. И вот пока я его искал, снаружи разговаривали двое мужчин. Один из них был Сметхёрст. И он говорил…

Пилот замолчал.

– Ну же, говорите! – снова потребовали его попутчики.

– Он говорил что-то о том, что не хочет предавать своего друга. И было слышно, что он чем-то расстроен. А потом Сметхёрст сказал, что будет держать язык за зубами до Багдада – и ни минутой дольше. И что кому-то придется быстро убираться.

– А второй? – спросил О’Рурк.

– Не знаю, сэр. Клянусь вам, что не знаю! Было темно, а он произнес всего пару слов, которые я не расслышал.

– Кто из вас хорошо знал Сметхёрста? – спросил врач.

– Не думаю, что слово «друг» могло относиться к кому-нибудь, кроме Хенсли, – медленно произнес О’Рурк. – Я плохо знал Сметхёрста. Уильямсон здесь новичок, так же как и майор Лофтус. Не думаю, чтобы они встречались с ним до этой нашей поездки.

Оба названных им мужчины согласно кивнули.

– А вы, генерал? – спросил мистер Паркер Пайн итальянца.

– Я никогда не видел этого молодого человека до того, как нам пришлось ехать по Ливану в одной и той же машине, – отозвался Поли.

– А этот армянский крысеныш?

– А он не может быть другом, – решительно заявил О’Рурк. – И потом, ни один армянин не способен убить другого человека.