Мистер Сыщик: Парадокс времени (СИ)

-Я бы очень хотел думать иначе, но, - Майкл пристально посмотрел в глаза девушке, - вы полагаете, я не прав?

-Да! – уверенно произнесла Хейли и, повернувшись к Пейдж, повторила, - Да!

***

Я сидел в общем зале гостиницы за гладким деревянным столом, покрытым белой кружевной скатертью, вдыхая аромат копченой буженины и жареной картошки. Было обеденное время, и я, поправив манжеты рубашки, дабы их не запачкать, собрался приступить к еде, попутно слушая своих собеседников. Торсон как раз рассказывал, кто такой этот Ганс, а Паола тихонько пила чай, периодически обмахиваясь веером от невыносимой жары. Похоже, девушка быстро переняла привычки высокородных леди. Сегодня на ней красиво сидело ситцевое платье персикового цвета; удивляюсь, сколько у нее в запасе нарядов? А ведь в первую нашу встречу она была одета, как мужчина.

-Ганс Фитцджеральд – немец, бродячий артист, - говорил Торсон, накалывая на вилку кусок сочного мяса; его запах приятно щекотал ноздри, - он путешествует по всему миру, зарабатывая своими песнями и игрой на скрипке. Он не задерживается долго на одном месте, однако в Ливерпуле он провел импровизированных концертов больше чем обычно и, кажется, я знаю что, а вернее, кто, тому виной.

Торсон положил на стол черно-белое фото, на котором я узнал молодую маркизу Кемпбел, рядом со светловолосым мужчиной в шляпе. На его шеи висела та самая золотая цепочка с кулоном, что я нашел в спальне неверной жены. Женщина, улыбаясь, глядела в камеру и теребила своей рукой в белой перчатке край роскошного драпированного платья. На лице мужчины в слегка потрепанном смокинге и черных брюках с шелковыми лампасами читалось безразличие.

-Где ты взял снимок?- воскликнул я, и чуть тише добавил, оглядываясь на посетителей за соседними столиками. - Это же самый настоящий компромат!

Паола мгновенно отбросила веер, выхватила фотокарточку из рук Торсона и внимательно изучила ее.

-Славный малый, - протянула девушка, рассматривая Ганса, - правда, я не совсем уверена, что он любил Мэлори так же сильно, как она его.

-Но скрипач подари маркизе дорогое украшение, - заметил я, - может на снимке парень и изображает безразличие, однако, я уверен, за этим скрывается нечто большее.

Девушка смущенно потупила взор. Ее вдруг очень заинтересовали чаинки в фарфоровой чашке, а я пристально смотрел на нее еще с мгновение, после чего обернулся к Майклу:

-Ты знаешь, где сейчас этот Ганс?

-Да, выступает в придорожной гостинице «Жареный гусь», что в четырех милях от города. Я не знаю, сколько он там пробудет, но в любом случае направляется в противоположную от Ливерпуля сторону, так что нам нужно спешить.

-Думаю, если камень был у него, то музыкант уже продал алмаз кому-нибудь. Крыша над головой, еда и вода важнее для человека такой профессии, чем какая-либо дорогая безделушка. Бродячие артисты не шибко ценят золото и бриллианты.

-Все любят драгоценности и этот парень не исключение, - фыркнула Паола, - особенно, если вещь памятная. Может, у тебя в Нью-Йорке всем и плевать на алмазы, но не здесь. Я полагаю, Ганс до сих пор хранит кулон, а также и алмаз, если камень у него.

-Ты считаешь меня неправым? – я прищурился.

-Я думаю, Ганс и в глаза бриллиант не видел. Даже Мэлори не подарила бы любовнику такую драгоценность, да и муж мог спросить с нее алмаз: что бы она тогда делала? - девушка хмыкнула.

-Ладно, - ухмыльнулся я и обратился к Торсону, - Майкл, ты можешь отвезти нас на встречу с Гансом? Там мы и поглядим, как вытянется лицо Паолы, когда окажется, что она заблуждалась.

Девушка фыркнула. Казалось, прикоснись к ней сейчас и можно уколоть палец.

-Конечно, - радушно молвил Торсон, - я хочу быть в числе тех, кто первым найдет камень и наконец, вернет его законной владелице!

К гостинице «Жареный гусь» мы добрались еще засветло. Здание было кирпичным, двухэтажным; над дверьми висел старый треснутый фонарь, а вывеска, изображавшая аппетитно приготовленную птицу, обещала вкусный завтрак, обед и ужин. Окна первого этажа были распахнуты настежь, и оттуда лилась приятная мелодия. Кто-то играл на скрипке.

Я поправил рубашку и коротко постучал в дверь. Паола и Торсон поглядывали на меня, стоя у повозки; я метнул в них взгляд, но тут мне открыл мужчина – дородный, пузатый человек средних лет с редкими, зачесанными назад, черными волосами с проседью и хлипкой бородкой. Его руки были испачканы чем-то липким и красным… Вином, понял я спустя мгновение, уловив сладковатый запах алкоголя.

-Добро пожаловать, - добродушно произнес мужчина, - чем я могу вам помочь? Вы хотите снять комнату? Перекусить? Дать отдохнуть лошади с дороги? Гостиница «Жареный гусь» и в частности я, Карл Бишоп, к вашим услугам!