Мистер убийца

Добравшись в сумерках до Амарилло, он обнаруживает, что бензин практически на исходе. Он останавливается только для того, чтобы заправить машину; принять душ и купить чего-нибудь съестного.

Оставив позади Амарилло, он устремляется в ночь. Он мчится на запад. Проезжает Уилдорадо. Впереди граница с Нью-Мексико. Внезапно его осеняет, что он пересекает бесплодные земли самого центра Старого Запада, где снято столько прекрасных фильмов. Джон Уэйн и Монтгомери Клифт в "Красной реке", сцены с Уолтером Бреннаном. "Рио-Браво", "Шейн" также снимались в Канзасе. Джек Паланс, убивающий Элина Купера. "Дилижанс", "Стрелок", "Настоящая выдержка", "Непрощенные", "Желтое небо" – великолепные фильмы. Не все они сняты в Техасе, но все – в духе Техаса, с Джоном Уэйном и Грегори Пеком, Джимми Стюартом и Клинтом Иствудом. Легенды, мифические места теперь стали реальными, вот они, по обе стороны шоссе, сокрытые дождем, туманом и темнотой. Он мог даже представить себе, что эти фильмы снимаются здесь, сейчас, в приграничных городках, которые он проезжает, что он Бутч Кессиди или еще какой-нибудь супермен начала века, убийца, но, по сути, неплохой парень, которого не понимает и не приемлет общество, вынужденный убивать из-за роковых обстоятельств, преследуемый полицейскими…

Воспоминания сцен из фильмов, увиденных им в кинотеатрах или во время поздних телевизионных показов (а это составляет основную толику его воспоминаний), охватывают его встревоженное сознание, успокаивая, и на какое-то время он настолько уходит в своя фантазии, что не обращает внимания на дорогу. Постепенно он осознает, что снизил скорость до сорока миль в час. Грузовики и легковые машины, проносясь мимо "хонды", обливали ее грязной водой из-под колес.

Подбадривая себя тем, что его загадочная судьба окажется такой же незаурядной, как судьба героев, которых играл Джон Уэйн, он нажимает на газ.

На переднем сиденье машины полный беспорядок: груды скомканных и грязных пустых и полупустых пакетов с едой, крошки. Все это каскадом спускается на пол, под щиток, заполняя все пространство внизу, под ногами.

Из этой кучи мусора он извлекает пакет с пирожками и запивает их теплой пепси-колой.

На Запад. Без промедления.

Там он приобретет имя. Там он наконец станет кем-то.

***

Воскресный вечер. Поужинав кукурузными хлопьями и посмотрев два фильма по видику, девочки отправились спать. Пейдж поцеловала их, пожелала им спокойной ночи и отошла к двери, откуда стала наблюдать, как Марти готовится к своему самому любимому занятию – чтению сказки.

Он продолжил чтение сказки в стихах о злом двойнике Санта-Клауса, и девочек моментально захватил ее сюжет.

В панике мчатся олени сквозь ночь
И убежать порываются прочь.
Сбросить они норовят седока,
Только задача у них нелегка:
Близнец Санта-Клауса, дети, не глуп -
Носит с собой он огромнейший кнут,
Нож и дубинку, гарпун и кастет,
Связку гранат, пулемет, пистолет,
Чтоб не тащить с собой лишнего груза -
Легкий, простой в обращении "Узи",
И, в довершение наших несчастий -
Черный, зловеще сверкающий бластер.

– Бластер? – спросила Шарлотта. – Выходит, он инопланетянин?

– Не будь такой глупой, – поучительно произнесла Эмили. – Ведь он же двойник Санта-Клауса, и если он инопланетянин, то, значит, и Санта-Клаус тоже инопланетянин. А это не так.

С чопорной снисходительностью взрослой, давно понявшей, что Санта-Клаус не всамделишный, Шарлотта сказала:

– Эм, тебе еще многому нужно поучиться. Пап, а что это ружье делает? Превращает людей в кашу?

– В камень, – ответила Эмили. Вытащив руку из-под одеяла, она показала отполированный до блеска камешек с нарисованными ею глазами. – Как раз это и случилось с Пиперсом.

Робко прижались друг к другу олени,
Слушают в страхе они и волненье
То, что им шепчет уродливый гном:
"Я попытаюсь пролезть в этот дом.
Если вы только решите удрать,
Ни вам, ни друзьям вашим несдобровать.
На полюсе есть у вас братья и сестры,
Я обязательно съезжу к ним в гости.
Там приготовлю себе я на льдине.
Много вкуснятины из оленины:
Суп из оленей, олений хот-дог,
Олений салат и олений пирог".

– Терпеть не могу этого парня, – патетически произнесла Шарлотта. Она натянула одеяло по самый нос, как прошлой ночью, но не потому, что была действительно напугана, а потому что просто хотела побаловаться.