Мистер Уэст (ЛП)

Нет, нет, что-то здесь совсем не сходится. Я пристально смотрю на нее, едва ли в силах поверить в эту вздорную историю, но знаю, что она не лжет о своем семейном положении.

Замужем.

Или не живут вместе.

Или все сложно.

Или как бы это, блядь, ни называлось, мне все равно.

Блядь, у меня во рту появляется горький привкус. Наконец-то меня отчаянно влечет к девушке, а она, оказывается, юридически связана с другим членом. Неужели Вселенная нарочно так жестока ко мне? Неужели она снова смеется надо мной?

— Ты когда-нибудь собиралась рассказать мне? — спрашиваю Айви резким голосом. Ничего не могу с собой поделать и пристально смотрю ей в лицо. Я в бешенстве. — Неужели ты думала, что мы разойдемся в разные стороны сразу после приземления?

— Мне жаль, — говорит она с раскаянием. — Когда начала с тобой говорить, меньше всего я ожидала, что разговор примет такой оборот. Я говорила с тобой не из-за опыта. Я не… разговариваю много с парнями. Я больше не такая общительная. Я просто… я думала, мы поговорим об обычных вещах, понимаешь? Потом это стало больше, и… боже, не знаю, я погрязла в этом так быстро, так эгоистично. Потому что посмотри на себя. Ты… ты, и… Я слаба. — Тихим голосом она шепчет: — Я так слаба.

Опять же, честно. Половина меня хочет просто развернуться и уйти. Я чувствую себя дураком. И не уверен, почему все еще стою здесь.

Я не могу стоять здесь. Мне нужно уйти. Замужняя/не живущая вместе/все сложно женщина никогда не входила в мои планы. Какой бы красивой, настоящей и честной ни была Айви, у меня нет ни малейшего желания связываться с этой поебенью. Хотя, черт знает, мой имидж не может быть испорчен больше, чем уже есть.

— Какая у тебя фамилия? — Я ловлю себя на том, что спрашиваю.

— Монткальм, — тихо отвечает она.

Айви Монткальм. По какой-то причини я запоминаю это имя. Наверное, мне хочется запомнить ее. Хочется помнить, какой разной может быть женщина, и насколько это заманчиво в то же время. Она слишком сексуальна, чтобы ее забыть, и я дурак, что не хочу этого.

Мой член ненавидит меня, и мой мозг навсегда будет переживать этот полет и вид ее, одетой так, как она сейчас.

Но Айви стоит здесь… одна… незаметная, будто меня нет, и я не разговаривал с ней. Она выглядит так, словно хочет, чтобы земля разверзлась и поглотила ее.

«Не живем вместе» сказала Айви. Значит, девушка не с ним. Но затем она продолжила, сказав, что все сложно. Что вообще это значит? Она возвращается к своему мужу-придурку или нет?

Но это не имеет значения. Я напоминаю себе об этом. Замужем — значит замужем. Не так ли?

И все же… Айви так чертовски красива, что это причиняет боль.

Вдруг понимаю, что не могу просто уйти. Знаю, что я — мудак, но также знаю, что она заслуживает намного большего, чем чувствовать себя использованной этим мудаком. Может быть, я смогу сделать отъезд менее болезненным. Или в тайне проверю свою силу воли.

— Как насчет того, чтобы вместе поехать домой? — предлагаю я, заставляя себя улыбнуться, но это кажется вымученным и неловким.

Она смотрит на меня, ее глаза прикованы к моим так, как я не привык. Принимает меня, а не мой костюм, часы или что-то еще, что раньше привлекало ко мне внимание женщин.

— Ты уверен? — тихо спрашивает она.

— Я бы не спрашивал, если бы не был уверен, — отвечаю я. — Мне не нравится мысль о том, что ты поедешь домой на гребаном такси, Айви. Это… кажется мне неправильным.

Даже если они не живут вместе, ее муж должен был быть здесь. Черт возьми, ее муж должен был ползти по километрам битого стекла, если это то, что потребовалось бы, чтобы быть здесь с ней. Я оглядываю аэропорт, гадая, может быть, он удивит ее, но… никто не смотрит в ее сторону.

Черт, сама только мысль о том, что она возвращается домой одна так поздно, беспокоит меня.

Сколько таких женщин, как она, стоят в толпе, чувствуя себя одинокими? Сколько из них жаждут немного внимания, чтобы помнить, что они существуют так же, как и все мы?

Я чувствую ее одиночество. Если подойду еще ближе, она тоже сможет почувствовать мое.

— Я тебя не знаю, — говорит она.

Я сопротивляюсь тому, чтобы закатить свои гребаные глаза.

— Сколько часов мы говорили друг другу непристойности, и ты думаешь, что я какой-то убийца с топором?

— Дело не в этом.

— Ты не знаешь, что сказать своему мужу, когда вернешься?

Айви колеблется.

— Он не спросит, кто меня подвез.

— Но, если бы он это сделал?

Теперь она вздыхает.

— Он не будет спрашивать. Просто предположит, что я приехала на такси.

— Почему ты так уверена?

— Я уверена. — Ее голос становится жестче. Она чертовски уверена, хорошо.

— Тогда я отвезу тебя домой, и на этом все закончится.

— Ты действительно не обязан делать это.

Я пристально смотрю на нее.

— Знаю.

— Хорошо, — смягчается Айви, сглатывая. Она стоит, неуверенная, ожидая, что я возьму инициативу на себя, потому что сама чертовски нервничает. Мы искушаем друг друга, не так ли?

Она делает что-то не так.

Я делаю что-то не так.

Мы оба идиоты, совершающие неправильные поступки, и не думаю, что сейчас это кого-то из нас волнует.

***