Мистер Вечный Канун. Город Полуночи

Они выбежали в темный коридор. Кровавая Мэри шагнула из рамы и появилась в комнате. Эбигейл поддерживала Кристину под руку. Та ковыляла и спотыкалась, у нее были вырваны несколько прядей, с затылка и макушки текла кровь. Платье на груди было разорвано, на коже кровоточили четыре длинных развороченных пореза — следы от ногтей чудовища.

Тварь вышла в коридор. Длинное платье Кровавой Мэри шелестело с каждым шагом, словно сухой бутон цветка на ветру, обнажая окровавленные ноги, покрытые сетью белых шрамов. По паркету за ней стелился багровый след.

Увидев, что беглянки уже почти выскочили на лестницу, Кровавая Мэри вдруг остановилась. А затем исчезла и уже в следующее мгновение оказалась прямо за их спинами.

— Нет! — закричала Кристина, когда пять острых ногтей впились ей в плечо. — Нет! Уйди!

Кровавая Мэри развернула девушку к себе и, схватив за горло, подняла ее в воздух. Как только ноги Кристины оторвались от пола, дышать стало невыносимо. Алые глаза уставились на нее. Среди обычных слез жертвы промелькнула одинокая капелька крови.

— Мама… — задыхаясь, прохрипела Кристина. Ей уже было все равно, что мама узнает. Ее не волновали нотации, увещевания и наказания. Она хотела лишь одного: чтобы мама оказалась здесь, рядом. — Мамочка… помоги мне…

Эбигейл бросилась было к подруге в храброй, но бессмысленной попытке помочь ей, но не смогла сделать и шагу, словно что-то удерживало на месте.

В коридоре послышались голоса. Кто-то открывал дверь, пытаясь выяснить, что за шум и кто кричал. Где-то зажгли лампы.

И тут словно порыв ветра пронесся по этажу. Открывшиеся было двери с грохотом захлопнулись одна за другой. Голоса за ними стихли, и даже свет погас.

Кровавая Мэри не обращала на происходящее внимания. Ее интересовала лишь пленница. Кристина висела в ее руке, воздух почти не проникал в легкие, в глазах потемнело, и коридор будто бы накренился…

Эбигейл меж тем, сжимая от бессилия кулаки, пыталась сдвинуться, сделать хоть шаг, но у нее ничего не выходило. Она решила, что это тварь не дает ей вмешаться, и тут вдруг увидела на лестничной площадке женщину в зеленом платье. Та появилась столь бесшумно, словно вышла из пустоты. Ее рыжие волосы пылали, как огонь в камине, в глазах застыл металлический блеск, лицо казалось вырезанным из дерева.

— Миссис Кэндл?! — с надеждой воскликнула Эбигейл.

— Стоять здесь, — бросила Корделия Кэндл Эбигейл, после чего направилась прямиком к монстру.

Кровавая Мэри перевела на нее свой алый взгляд и склонила голову набок, точно к чему-то прислушиваясь. Затем она проговорила что-то. Кристина различила лишь какие-то бессвязные хрипы.

— Как бы не так, — ответила мама, подойдя к твари.

Впервые на лишенном эмоций лице Кровавой Мэри появилось заинтересованное выражение, а еще… она улыбалась. Корделия Кэндл, должно быть, пришлась ей весьма по нраву. Монстр выбрал себе новую жертву, и жертва сама шла к нему в руки.

— Мама… нет… — захрипела Кристина.

Кровавая Мэри отшвырнула ее прочь, и, рухнув на пол, девушка отползла в сторону. Прижавшись к стене, Кристина судорожно закашлялась — каждый новый вдох отдавался чудовищной резью в горле. Глаза были мокры от слез. Она поглядела на маму и на монстра.

Кровавая Мэри вскинула руку с окровавленными пальцами и острыми ногтями. Мама!.. Эта тварь сейчас и ее убьет!

Кристина непроизвольно зажала рот ладонями.

— Ты зря сюда пришла, — ледяным голосом проговорила мама и стремительно схватила чудовище одной рукой за горло, а другой — за волосы. — Пора обратно, мерзавка.

А затем потащила упирающуюся тварь в комнату Кристины с такой легкостью, будто та была совсем невесомой. Подол залитого кровью белого платья волочился по полу, изуродованными ногами Кровавая Мэри пыталась упираться. Сейчас она выглядела совершенно беспомощно, прямо как и сама Кристина незадолго до этого.

Корделия Кэндл взглядом распахнула дверь комнаты дочери и затащила туда Кровавую Мэри. Не обращая внимания на застывшую Эбигейл, Кристина, опираясь на стену, поднялась и двинулась следом.

— Стой! — закричала подруга. — Ты куда? Остановись!

Кристина не слышала. Она кое-как все-таки добралась до двери своей комнаты и увидела, как мама подтаскивает чудовище к открытому зеркалу.

— Только попробуй еще раз вылезти, — прошептала в самое ухо Кровавой Мэри Корделия Кэндл и зашвырнула ее в темноту проема, после чего, придерживаясь за край рамы, нырнула головой в зазеркалье и с невероятной легкостью потянула дверь на себя.

Спустя миг стекло вернулось на свое место. В нем, как и должно, отразились и Корделия Кэндл, и комната, и застывшая у порога Кристина. Это снова было самое обычное зеркало.

Мама обернулась. Ее взгляд погас, да и волосы больше не казались горящими. Она снова стала просто… мамой. Дочь не выдержала и опустила глаза. Но лучше бы она этого не делала: Кристина увидела Дороти. Дороти лежала на полу в луже крови, с разорванным лицом и дырой в груди. Отчаяние, боль и страх перемешались в душе Кристины. Она заплакала.

— Прости… — сквозь слезы провыла Кристина. — Прости меня… мама…