Мистер Вечный Канун. Уэлихолн

Всю дорогу он провел, скрючившись и втянув голову в плечи, — разве что зубами не скрипел. Он ненавидел эту развалюху, которая еле плелась и в которой было невероятно душно, ненавидел чертову погоду, которой вдруг так не вовремя приспичило разрыдаться. Помимо прочего, прилипчивая, как сахарная нуга, сестра нисколько не старалась облегчить ему жизнь — хорошо хоть раздобыла где-то кроху такта и понимания и болтала чуть меньше обычного. И все равно сейчас Виктор Кэндл предпочел бы оказаться в «Драндулете» в одиночестве. Кто мог его осудить? Пусть вообще скажут «спасибо» за то, что он не кидается на людей, а просто молчит.

— Ты так и будешь притворяться могильным камнем? — как бы невзначай спросила Кристина.

Виктор поморщился:

— Ты о чем?

Он прекрасно понимал, что сестра имеет в виду, и ему вдруг отчаянно захотелось выйти из машины прямо на ходу. Виктор отчетливо представил, как поворачивает ручку и, толкнув дверь, отрывается от потертого кожаного сиденья. Как вываливается наружу, а колеса проезжают по нему, переламывая до неузнаваемости. Одно из колес при этом как следует прокатывается по лицу, превращая его в кровавую маску, стирая боль, горечь и ненависть. Стирая отчаяние и обиду. Как у тех бедняг из газет, найденных якобы со сточенными лицами.

Кристина выводила Виктора из себя тем, что считала, будто понимает его чувства. Ее натужная веселость и напускная беззаботность делали все только хуже.

— Да ладно тебе! — воскликнула она. — Сирил поступил по-свински. Он ведь знает, как ты…

— Я не хочу об этом говорить, — резко сказал Виктор.

«И даже думать», — мысленно добавил он.

— Кстати, я снова видела тетушку Рэммору возле ее бывшей комнаты, — сестра попыталась сменить тему. — Стоило ей меня заметить, как она промчалась мимо с такой скоростью, будто кто-то вонзил шпору ей в…

— Я вообще ни о чем не хочу говорить.

Виктора и раньше не интересовала «невероятная» тайна тетушки Рэмморы и ее бывшей комнаты, а сейчас и подавно.

— Ладно, раз так, то давай выкладывай, что там с тобой творится на самом деле, — сказала сестра. — Мне ты можешь рассказать… Хоть иногда нужно делиться переживаниями с кем-то помимо собственной тетрадки.

— Я уже жалею, что не взял таксомотор, — раздраженно проговорил Виктор.

— Ну и оставайся злюкой! — в отместку бросила Кристина.

— Договорились, — буркнул Виктор и отвернулся.

И все же с таксомотором было бы больше трудностей: как минимум на таксисте не удалось бы сорваться, а еще ему пришлось бы объяснять, что от него требуется, что могло бы повредить делу или сильно его усложнить…

Пережив бессонную ночь, полную душевных терзаний и бессильной ярости, Виктор понял, что если продолжит себя изводить, то попросту свихнется. Нужно было срочно на что-то отвлечься. К счастью (к условному счастью, разумеется), его расследование, в котором он сделал вынужденный перерыв из-за появления утомительных маминых гостей, никуда не делось. Ему нужно было проследить за Стюартом Бигглем, поглядеть, куда это старик ездит на своем велосипеде, в то время как должен пускать слюни на кресле-каталке, окруженный кукольной заботой безумной дочурки.

Виктор выбрался из своей комнаты незадолго до рассвета, когда весь дом еще спал, полагая, что так ему не грозит никого встретить. По раннему времени Крик-Холл был действительно пуст. Почти. Спускаясь по лестнице, Виктор увидел в прихожей Томми. Брат набросил поверх пижамы пальто, надел башмаки и скрылся за дверью. Виктор не стал его окликать: кто он такой, чтобы мешать тайным делам Томми, — а вдруг мальчишка затеял какую-то каверзу? Это было бы кстати: как-нибудь насолить мамочке, тетушкам или дядюшке, а лучше всем вместе…

Да, Виктор был сам на себя не похож. Им овладела совершенно не присущая ему злоба, словно кто-то открутил в нем старые вентили и из запечатанных прежде кранов потекли ржавчина и гниль.

Пробравшись в гараж, он снял ключи с гвоздика и сел в «Драндулет». Вставил ключ в замок зажигания, повернул его… «Драндулет» фыркнул, выплюнув из выхлопной трубы порцию дыма, будто над ним насмехаясь, и… даже не подумал заводиться.

Решив, что вся без остатка вселенная за что-то на него нешуточно взъелась, Виктор выругался, ударил ладонями по рулю и снова попробовал завести машину. «Драндулет» полностью оправдал свое прозвище — никаких признаков жизни. И как Кристина на нем постоянно ездит? Да она ведь еще вчера вечером колесила по городу на этом металлоломе!

Громко топая по полу и разъяренно хлопая дверьми, Виктор вернулся в дом. Он уже было собрался отправиться поискать таксомотор, прекрасно понимая, что найти машину так рано будет крайне затруднительно, когда через холл в тапочках по паркету прошлепала зевающая с невероятной силой Кристина, в домашнем халате, с огромной чашкой чая и овсяным печеньем в руках.

— Куда-то собрался? — спросила сестра, сонно жмурясь и вдыхая душистый пар, поднимающийся из чашки.

— «Драндулет» приказал долго жить, — резко ответил Виктор, и Кристина наделила его взглядом, полным жалости.

— Ты пытался его завести, бедняжка? Ну, тогда все ясно…