Мистерия Сириуса

Обряд обрезания символизирует для догонов обращение Сириуса В вокруг Сириуса А. Возможно, склонность древних использовать в астрономических моделях мира сексуальную символику объясняет и наличие подобных сюжетов в древнегреческой мифологии. Также и в «Бледном Лисе» много страниц посвящено обрезанию, эксцизии, кастрации и т. п. Эти странные образы, связывающие движение небесных тел с различными формами сексуального насилия, определенно принесены оттуда же, откуда пришла и вся культурная традиция догонов — из Древнего Средиземноморья. Значение плаценты в мифологии догонов укладывается в ту же схему. Как отмечалось в главе 1, для догонов плацента — символ планетной системы, в частности — Солнечной. И показательно, что 60 — это «число космической плаценты».[576] Оно характеризует Солнечную систему в аспекте движения двух крупнейших ее планет. Юпитер и Сатурн — самые далекие из планет, известных догонам; вполне естественно описать систему, указав на ее границу. Догоны даже представляют число 60 состоящим из «пяти серий по 12»[577] или из двух половинок по 30, что Явно говорит в пользу нашей гипотезы. Наконец, рисунок над входом в святилище Бину,[578] используемый для подсчета интервала времени между двумя Сиги, также подтверждает эти соображения. Он представляет собой фигуру Номмо, правая нога которого соответствует первым тридцати годам периода Сиги, а вторая — следующим тридцати годам. Ноги соединены между собой, чтобы показать, что значение имеет лишь полный шестидесятилетний интервал. Вообще-то, как мы знаем, у Номмо ног нет: у него есть нечто похожее на рыбий хвост. Но догоны вполне определенно указывают: «В течение второго тридцатилетнего периода левую ногу удлиняют таким образом, что к моменту наступления Сиги она имеет ту же длину, что и правая». Невольно приходят на память слова Плутарха о «Зевсе со сросшимися ногами».

Похоже, что ноги Зевса (Юпитера) соединены вместе именно потому, что каждая из них символизирует тридцатилетний период обращения его отца Крона (Сатурна). Ибо, как отмечают Джорджио Сантильяна и Герта фон Дехенд,[579] Сатурн снабдил творение Юпитера необходимыми мерами времени. Догоны сохранили эту традицию во всей ее полноте. Они называют 60 «числом плаценты» — и это действительно так, поскольку оно удачно характеризует нашу планетную систему, исходя из непосредственных данных наблюдения. Для древних такой подход был совершенно естественным. Современная наука полагает, что границу Солнечной системы обозначает небольшая планета Плутон, которую можно увидеть только в телескоп. При всей бесспорности такого утверждения оно не выходит за рамки довольно абстрактной теоретической схемы. Напротив, характеризовать нашу планетную систему, основываясь на движении двух гигантских планет, легко наблюдаемых невооруженным глазом, — значит коснуться одной из струн, создающих музыку сфер. Сегодня мы склонны относить эту музыку к области поэтических фантазий, но неслышимая музыка тоже может быть реальной. Дело не в звуке, а в гармонии, выходящей за рамки простого чувственного восприятия. Вера в эту гармонию помогала древним сохранять уверенность в осмысленности мира. Отзвук басовой ноты шестидесятилетнего цикла звучит во многих древних мифах, связывая человека с планетами и способствуя утверждению его достоинства в огромном мире, чьи космические ритмы он постигал и которым поклонялся в своих религиозных празднествах.

Мы и сегодня продолжаем делать это, хотя порой и бессознательно. День Пасхи, к примеру, определяется по лунному календарю — но кто из нас обращает на это обстоятельство какое-либо внимание? Музыка небес все еще звучит, хотя уши наши и закрыты для нее. Мы уже не стремимся ощутить себя частью великого целого, наблюдая за движением звезд и планет. Никто не мешает нам вынуть затычки из ушей и снова услышать музыку космического безмолвия — но если мы сами этого не сделаем, то и никто за нас не сделает.

ПРИЛОЖЕНИЕ V ЗНАЧЕНИЕ «Е» В ДЕЛЬФАХ

Плутарху принадлежит замечательный трактат «Об «Е» в Дельфах»,[580] написанный в форме диалога между автором и несколькими его друзьями. Вспомним, что Плутарх был другом дельфийской жрицы Клеи и глубоко интересовался историей оракулов. Но, естественно, как один из двух жрецов Аполлона в Дельфах, он уделял особое внимание Дельфийскому оракулу.

Темой диалога послужила буква «Е», начертанная у входа в дельфийский храм Аполлона. (Точнее, она была некогда вырезана в камне, и о значении ее в классический период Греции можно было уже только гадать.) Ф. Бэббит, опубликовавший перевод этого трактата на английский язык, в предисловии к нему писал: