Мистерия убийства

— Неужели?

— Вспомните, чем занимаются шпионы. Их работа — это иллюзии и обман. Шпион пытается выдать себя за другого человека. Он должен выполнять задание так, чтобы его не разоблачили. И этой сверхзадаче лучше всего способствуют ловкость рук и умение направить соперника по ложному пути. Если вы можете заставить врага смотреть в другую сторону или просто вас не замечать… — Он пожал плечами, так и не закончив фразы.

Хотя тема была захватывающей, мне всё же хотелось, чтобы Деланд вернулся на прежние рельсы и продолжил повествование о Карфуре.

— Значит, вы считаете, что трюк с корзиной опасен для жизни?

— Да. Если ассистент станет менять позу не в той последовательности или сам иллюзионист забудет последовательность действий, ассистент может погибнуть. — Он вдруг замолчал, посмотрел на меня и едва слышно произнёс: — Боже мой, ведь вас тревожит судьба ваших мальчиков…

— Да. Я боюсь, что Бодро может использовать их для какого-то трюка.

— Простите меня за… за тот энтузиазм, с которым я живописал вам трюк с корзиной. Я ни за что бы не позволил своему внуку участвовать в этом номере. На чём я остановился?

— Сражённый горем маг умоляет публику помочь ему вернуть мальчика к жизни.

— Верно. Потом он начинает творить заклинания, призванные мобилизовать все его могущество. И вот когда маг чувствует, что готов, а публика умирает от напряжения, он открывает корзину и — voila! — мальчик выскакивает оттуда живым и здоровым.

— Хм…

— Это выглядит как подлинное воскрешение из мёртвых. Ведь вы убеждены, что ассистент не мог остаться в живых. Трюк с корзиной послужил основой для множества других фокусов, а корнями он уходит в древнейшую историю магических шоу. Я думаю, что подобные трюки были особенно в ходу, когда маги выступали в роли жрецов. Даже известный номер Гудини, когда его, скованного по рукам и ногам, погружают в море, можно отнести к данному типу иллюзий. Во всяком случае, я так считаю.

— Интересно.

— Это — символическая, а может, и подлинная смерть. Маг погружается в воду, а толпа, затаив дыхание, ждёт мучительно долгие минуты его появления на поверхности. Не зашёл ли он на этот раз слишком далеко? Не станет ли добычей приглашённой им самим смерти? И вот героическое всплытие. Для зрителей это настоящее чудо. Своего рода воскрешение из мёртвых.

— Воскрешение или не воскрешение, но зрителям перестал нравиться трюк с корзиной даже в блестящем исполнении Карфура. Не так ли?

— Да, именно так. Как я сказал, Карфур — весьма одарённый актёр и, боюсь, оказывает слишком сильное влияние на людей. В древние времена его назвали бы могущественным магом. Его ярость, крики, кровь выглядели чересчур реалистично. Это и явилось его главной проблемой. Он пугал людей. Хотя поклонники и почитатели у него тоже, конечно, имелись.

— Не могли бы вы назвать кого-нибудь из этих почитателей?

— Надо подумать… Я помню одного маленького таиландца и какую-то русскую женщину. Кажется, Ольга… Среди его почитателей был один шейх и несколько любителей готики — типы довольно безвредные, но кровь они обожают. Поскольку всё это было довольно давно, — вздохнул он, — имён я не помню. Может, кто-то ещё помнит. Я поспрашиваю. Да, чуть не забыл Мертца. А он ведь был главным фанатом Карфура. Подлинным почитателем. Думаю, он не пропустил ни единого представления своего кумира. И после шоу они обычно уходили из «Замка» вместе. Я обратил на это внимание только потому, что они являли собой довольно странную парочку.

— Как это?

— Карфур, как вам наверняка известно, — высокий парень с весьма выразительной внешностью. Мертц же коренаст, широк в плечах и лыс как колено. О таких людях говорят — поперёк себя шире. Дьявольски богат. Водит «роллс-ройс». Их, видимо, связывало то, что оба они — европейцы.

— Боюсь, что здесь вы заблуждаетесь. Подлинное имя Карфура — Байрон Бодро, и он вовсе не из Европы. Парень родом из Луизианы.

Мои слова, похоже, потрясли Деланда.

— Да нет же. Он — француз.

— Неужели вы не знали, что Карфур — его сценический псевдоним?

— Я знал его только под именем Алан Карфур. Будь я проклят! Я несколько раз заезжал в соседний штат и даже пару лет жил во Франции, но мне никогда в голову не приходило… Ведь я же вам говорил, что Карфур — великолепный актёр. — Он покачал головой и засмеялся. — Выходит, нельзя исключать, что и Мертц вовсе не иностранец, а всего лишь ещё один проклятый гринго.

— А Мертц был членом вашего клуба?

— Не знаю, — ответил куратор «Замка». — Но это можно легко проверить. Он не выступал, но ассоциированным членом вполне мог быть. В любом случае он бывал здесь регулярно и к магии относился весьма серьёзно. Не думаю, что парень американец, если он, конечно, не великий актёр. Француз или что-то в этом роде. Может — бельгиец.

— Что значит… «серьёзно относился к магии»?

— Он коллекционировал редкие книги по этому предмету. Главным образом о древнем индийском «фокусе с верёвкой». Мы пару раз беседовали с ним на эту тему. В его библиотеке есть несколько потрясающих книг. Такие экземпляры очень трудно найти. Весьма дорогие фолианты.