Мистериозо

Свиток времени разворачивается медленно и тягуче. Глаза медленно привыкали к темноте. Вскоре они уже чувствовали себя ночными зверями с зоркими глазами. Йельм завернул в другую комнату. Он уже научился передвигаться вслепую, с помощью чувств. Выучил все углы и закоулки, чтобы быстро и аккуратно обходить их. В слабом свете фонарика, отрегулированного так, чтобы не мешать видеть в темноте, он опустошил пару шкафов, достав оттуда толстые свитера, пальто, куртки, шапки, рукавицы и одеяла и сложив их на кухонном столе.

Еще через полчаса ожидания, когда кофе был уже выпит и прозвучало шесть-семь ложных тревог, в рации раздался голос Хольм:

— Сменяемся. Я иду в дом.

— Я сменю ее, — сказал Йельм Нюбергу. Тот кивнул.

Йельм уже почти оделся, когда Хольм постучалась в дверь. Она сильно дрожала. Нюберг протянул ей чашку кофе, и она жадно принялась глотать его, сжимая чашку обеими руками. Когда тепло распространилось по телу, она сказала:

— Я промерзла насквозь.

Йельм набросил ей на плечи одеяло, вставил ей в уши наушники, подключил рацию к розетке, напялил на себя маленькую шапочку и лиловые рукавицы и вышел в непогоду.

Темнота была хоть выколи глаз. Йельм пригнулся и побежал к только что оставленным Черстин кустам. Он сразу увидел место, где она сидела на корточках в кустах шиповника, из которых отлично просматривалась улица. Фонарь в нескольких метрах отсюда охватывал своим светом еще один кусок улицы.

Он просидел там два часа. Проводил взглядом с десяток машин, столько же велосипедистов и нескольких прохожих и почувствовал, что его внимание всерьез притупляется. Он сообщил по рации о трех одиноких прохожих, все они прошли мимо калитки.

К нему вышла Черстин Хольм. Сейчас она выглядела гораздо бодрее. Тут же Йельм заметил тень, скользившую с другой стороны сада, — это был Сёдерстедт.

Йельм и Нюберг вернулись в кухню вместе. Оба были несколько минут вне игры, и Йельм мысленно обругал того, кому пришла идея сменять дозорных одновременно. Кофе в кофеварке был готов. Они налили себе по чашке и с удовольствием отхлебнули. Тепло начало возвращаться в кончики пальцев рук и ног и распространилось по телу. «Неужели нельзя было организовать все как-то иначе?» — подумал Йельм, стаскивая с себя свой нелепый наряд. Ему не хотелось бы при встрече с преступником выглядеть полярником из экспедиции Амундсена.

Он вошел в гостиную. Хультин сидел на том же месте, что и раньше. Они без слов смотрели друг на друга сквозь темноту. Если этому суждено произойти, то оно произойдет скоро, говорили их взгляды. Йельм вышел в гостиную и остановился у окна. Вгляделся в темноту. Ветер немного успокоился. Снаружи как будто ничего не изменилось.

Он идет по пустынным улицам. Виллы располагаются далеко друг от друга. Он держит руки в карманах. В левом кармане он нащупывает кассету и два позвякивающих друг о друга ключа. В правом кармане пистолет с прикрученным глушителем. Он совершенно спокоен.

— У меня тут кое-что, — прошептала в рацию Черстин Хольм. — Одинокий человек. Мужчина. Быстро проходит мимо меня.

Он точно знает, где находится. Он идет быстрыми шагами. Пересекает дорогу. В лицо ему дует ветер. Он поправляет сумку на плече и берется рукой за калитку.

Снова Хольм:

— Это он. Открывает калитку. Сейчас.

Почти одновременно послышался голос Сёдерстедта.

— Он идет.

Он открывает калитку осторожно, почти беззвучно. Закрывает ее. Шагает по садовой дорожке, медленно пробирается по краю газона к дому. Вынимает ключи и поднимается по лестнице.

— Вынул ключи, — сообщает Сёдерстедт. — Вставляет первый ключ. Сейчас.

Он вставляет первый ключ в замок, поворачивает его беззвучно. Затем второй. Также беззвучно. Надавливает на дверную ручку одной рукой, держа во второй пистолет.

Дверь открывается.

Они берут его.

Йельм хватает его за руки и заламывает их за спину. Нюберг опрокидывает его и вжимает лицом в пол. Йельм связывает ему руки за спиной. Хультин зажигает свет и направляет на него свой пистолет. Свет — словно застывшая молния. Йельм уже сел на пол, продолжая держать его за руки. Все кончено.

— Что за черт? — удивленно произносит мужчина. Затем он вскрикивает.

Хольм и Сёдерстедт врываются в дом с пистолетами на изготовку. На лестнице появляется Биргитта Францен. Она ошеломленно смотрит на них.

— Рикард, — шепчет она.

— Рикард? — одновременно повторяют пять голосов.

— Мама, — успевает прошептать мужчина, теряя сознание.

Он проходит в дверь и закрывает ее за собой. В доме совершенно темно и совершенно тихо. Он снимает обувь, кладет ее в свою сумку, идет прямо в гостиную. Садится на кожаный диван лицом к двери, кладет пистолет на столик и ждет.

Он сидит совершенно неподвижно.

Он ждет музыки.

Глава 11

Запах, всего лишь запах, привычный запах женской кожи. Маленькие-маленькие волоски слегка щекочут нос. Больше ничего. Ему больше совсем ничего не нужно. Она изгибается, когда он касается ее. Он все еще холодный.

— Ко мне пришел незнакомец, — произносят ее полусонные губы.

— Нет-нет, — отвечает он, приникая ближе. — Это ко мне пришла незнакомка.