Мистериозо

Они завтракали утром в ресторане гостиницы, когда у Чавеса зазвонил телефон. Хорхе снял трубку, но так и не произнес ни слова, только заметно побледнел. Йельм знал такого рода телефонные звонки. Он был уверен, что догадался, о чем шла речь. Новое убийство.

Неужели они действительно допустили грубую служебную ошибку, когда не сообщили имени Йорана Андерсона и не передали в штаб его портрет?

Успел бы Хультин перенаправить круглосуточных дежурных от членов правления «Ловиседаль» к членам правления «Южного банка», если бы они сообщили сведения еще на стадии подозрений?

Йельм взглянул на Черстин Хольм и понял, что она думает о том же.

Неужели их желание все досконально выяснить, а уж затем, собрав воедино все сведения, выслать их единым пакетом в Стокгольм, стоило человеку жизни?

Мысли бешено сменяли одна другую.

Но их было не так уж много.

— Гуннара Нюберга серьезно ранили вчера вечером, — вполголоса произнес Хорхе Чавес, убирая телефон. — Возле виллы одного из членов правления «Ловиседаля».

Этого только не хватало!

— Вот черт! — выругалась Черстин Хольм и отложила бутерброд с паштетом.

— Насколько серьезно? — тихо спросил Йельм.

— Я мало что понял из слов Хультина. Я не представлял себе, что Хультин может быть таким рассерженным. Жить будет, насколько я понял. Это случилось в Лидингён, возле дома председателя правления Якоба Лиднера. Нюберг подъехал туда, в него выстрелили, он пришел в ярость, проломился сквозь садовую изгородь и протаранил своим телом газовавший автомобиль стрелка.

Йельм не смог сдержать истерического смешка.

— Да, это похоже на Нюберга.

— Ему отлично удалось сыграть корпусом. Водитель врезался в фонарный столб, и Сёдерстедт сумел вытащить его из машины прежде, чем она загорелась.

— А разве современные машины могут загореться? — удивленно спросил Йельм.

— Вы никогда не угадаете, кто оказался стрелком, — сказал Чавес.

— А мы и гадать не будем, — ответила Хольм.

— Неубитый Игорь. Александр Брюсов.

— Какого черта?! — вскричал Йельм. — Что он там делал?

— Но убийство ведь тоже произошло? — сдержанно спросил Йельм.

Чавес кивнул.

— Да, в Гётеборге. Член правления «Южного банка» состава 1990 года. Ульф Аксельсон. Шишка в «Вольво».

Они помолчали немного. Наконец Чавес продолжил:

— Хуже всего то, что позвони мы вчера, возможно, мы спасли бы Нюберга и Аксельсона.

Снова тишина. И снова Чавес:

— Хотя точно мы этого никогда не узнаем…

Юнас Вреде сегодня выглядел много лучше. Он свел воедино все показания и помог составить подробный и четкий портрет того, кто в феврале этого года взял на себя и благополучно похоронил расследование дела убитого и найденного в запертом сейфе Валерия Треплёва.

Его портрет лежал на столе у Вреде. Все трое из «Группы А» тут же узнали грубые и выразительные черты этого лица.

Последний раз они видели этого человека на кухне Нильса-Эмиля Карлбергера в Дьюрсхольме.

Это был Макс Гран.

Из СЭПО.

Глава 30

Ян-Улов Хультин решительным шагом шел по коридорам полицейского управления. Ему предстояли два разговора, и в обоих случаях он не собирался деликатничать. Два имевшихся в наличии члена «Группы А», Сёдерстедт и Нурландер, шли за ним следом. Как хороший, плохой, злой,[70] вышли они на Берггатан и двигались в ее редком людском потоке, держа руки на пистолетах, а за их спинами шипели гремучие змеи. Кто из них был хороший, кто плохой, а кто злой, определить было невозможно.

В комнате для допросов сидел Якоб Лиднер, председатель правления концерна «Ловиседаль». Он резко вскочил, когда героическая троица вошла в помещение:

— Что, черт подери, вы себе позволяете, инспектор криминальной полиции? Вы врываетесь ко мне во время завтрака и насильно запихиваете меня в эту чертову тюремную камеру! Вы знаете, кто я такой?

— Сядьте и закройте рот, — спокойно ответил Хультин и опустился на стул.

Якоб Лиднер едва не задохнулся от возмущения:

— Что вы себе вообразили?! — выдавил он из себя.

— Сядьте! — рявкнул Хультин. Это была его домашняя заготовка.

Лиднер сел. Хультин продолжал:

— Когда вы заявляли, что концерн «Ловиседаль» не поддавался давлению со стороны русской мафии, это было не совсем правдой, не так ли?

— Нет, это была правда. Мы не собирались соглашаться на «крышевание», — гордо подняв голову, заявил Лиднер.

Хультин сделал глубокий вдох и попытался взять себя в руки.

— Тогда что делал русский мафиози Александр Брюсов вчера вечером возле вашей виллы?

— Понятия не имею, — упорствовал Лиднер.

— Он выстрелил в одного из моих людей!

— Я очень сожалею, но это не имеет ко мне никакого отношения. Я благодарен вам за охрану. Возможно, именно меня он и искал. Вот вы и нашли вашего убийцу-мафиози.

Хультин посмотрел на Лиднера с глубокой ненавистью. Сёдерстедт и Нурландер обменялись смущенными взглядами. Лиднер немного поутих, но не отступил от своей позиции.