Мистериум

В нелегкой Розиной жизни Дороти Хаммел подарила ей первый опыт нежности. Маляр Гектор Леон бросил свою жену Элин, когда Розе было всего три года. Постоянно оскорбляя и упрекая дочь, Элин убедила Розу, что та была нежеланным ребенком, плодом изнасилования и вынужденного брака, хотя многочисленные факты свидетельствовали об обратном. Никакого изнасилования не было. Пусть и недолго, но когда-то ее родители любили друг друга. Когда Розе исполнилось шестнадцать, она разыскала отца и приехала к нему. Она просила у него не денег – только немного отцовской любви, на которую вправе рассчитывать любой ребенок. Однако у Гектора не нашлось для нее ничего. Он заявил, что Элин была величайшей ошибкой его жизни, а Розу назвал «ошибкой ошибки», запретив вновь у него появляться. Жил Гектор в старом бунгало, требовавшем ремонта. Придя к отцу в девять утра, Роза увидела у него на столе бутылку виски, которое он мешал с пивом. Судя по всему, Гектор не утруждал себя работой, зато усердствовал с возлияниями. Возможно, жизнь без такого отца была благословением, но тогда отцовские слова «Ты мне не нужна» больно ударили по Розе.

Учась в средней школе, она по выходным подрабатывала в ресторане, шинкуя овощи для повара и делая все, что ни попросят. Затем получила стипендию для учебы в школе медсестер. Все, что не покрывала стипендия, приходилось оплачивать из своих сбережений. Роза обнаружила, что ей нравится ухаживать за больными. Вскоре она специализировалась на домашнем уходе за пациентами. У нее были подруги, хотя и не особо близкие, поскольку она вечно была занята на работе. Мужчин, относящихся к ней с уважением, она не встречала, а один повел себя столь отвратительно, что она стала побаиваться общения с ними.

В возрасте тридцати четырех лет Роза устроилась на работу к Дороти и оказалась в атмосфере удивительной доброты. Та, в чьи обязанности входила забота о пациентах, вдруг почувствовала себя окруженной заботой хозяйки дома. Пациентка стала ее врачевательницей. Дороти увидела в Розе раненую птицу, которая выпала из гнезда раньше, чем научилась летать. Если кто и мог научить сокрушенную душу Розы вновь устремиться к небесам, так только Дороти Хаммел. У Розы не было привычки читать для собственного удовольствия, в то время как Дороти, казалось, прочла все. Тогда Дороти стала просить, чтобы Роза читала ей вслух. Месяц за месяцем литература открывала Розе правду иной жизни и давала надежду на эту новую жизнь. После полутора лет жизни в доме Дороти Роза окрепла душой. Теперь она имела более четкое представление о себе.

Если бы Дороти прожила еще полтора года.

Но этого не случилось. Дороти покинула мир живых.

Она умерла, не успев завершить исцеление Розиной души. Теперь эта задача лежала на самой Розе.

Она вытерла глаза, отвернулась от урны и подумала: «Но я же не одна. У меня есть Кипп. Я буду заботиться о нем, а он – обо мне, как прежде заботился о Дороти. Вот и займемся обоюдным исцелением душ».

К собаке Дороти относилась как к своему ребенку. Связь между ними была крепче связи между домашним питомцем и владелицей. Слыша эти слова, Дороти всегда морщилась. «Я не его владелица, – говорила она. – Я опекун Киппа, а он мой опекун». В их отношениях было нечто мистическое, о чем Дороги часто упоминала вскользь. Накануне кончины она сказала: когда ее не станет и Кипп перейдет под опеку Розы, та получит некое откровение. «Возможно, мой дух будет наблюдать за происходящим», – пообещала Дороти.

Но куда подевался Кипп? Он входил и выходил через дверцу, сделанную для него в задней двери, и никогда не убегал дальше двора. Должно быть, спрятался где-то в доме. Раньше он обязательно бы выбежал, чтобы поздороваться с ней. На золотистой собачьей морде играла бы улыбка, а глаза сияли от радости. Сегодня ему не до улыбок. Наверное, забился в укромный угол и по-своему, по-собачьи скорбит об умершей хозяйке.

Роза вышла из гостиной в коридор, заглянула в столовую, окликая Киппа. Но он не появился, и она перестала его искать. Она помнила, как жалобно он скулил в ночь ухода Дороти. Он был на редкость восприимчивым псом. Кипп знал, что Роза дома. Когда горе немного отпустит его, он появится.

Роза остановилась у двери библиотеки. Напротив темнела дверь кабинета Дороти. За полтора года работы и жизни в этом удивительном доме Роза ни разу не видела ее открытой. Миссис Чамплейн, трижды в неделю приходившая убирать, никогда не переступала порога кабинета. Всю уборку там Дороти делала сама… вплоть до недавнего времени, когда полтора месяца назад она слегла. Розе вспомнились ее слова: