Мистериум

Помимо красоты, она должна сохранить способность к деторождению, стать матерью новой расы, ибо ей предстоит родить много детей, унаследовавших непревзойденные гены Шекета. Мысленно он уже видит этих детей. Они будут не просто дети, а полубоги, вобравшие в себя различные свойства многих видов. Он больше не сомневается в способности передать миллиарды – триллионы! – архей, попавших в него. Его яички раздулись, переполненные семенем нового мира.

Шекет достает фотографии. Они выпадают из его пальцев. Он топчет их и выходит из гостиной.

Его изменившееся зрение усиливает самые ничтожные крупицы света, и потому, возбужденно бродя по комнатам и коридорам, он ни на что не натыкается и ничего не задевает. Он движется бесшумно, словно золотая рыбка, выскользнувшая из укромного уголка аквариума и наслаждающаяся плаванием в темноте.

Несмотря на удивительную природу его преображения или вследствие этого, ему не сидится на одном месте. Он не может спокойно ждать. Он на ходу заламывает руки, запускает их в волосы, хватается за футболку, заскорузлую от крови Джастин, и обсасывает зубы, словно там еще сохранился вкус ее мяса.

Он оказывается у окна в мастерской Меган и даже не помнит, как сюда попал. Ветер нещадно гнет высокие тонкие деревья во дворе, отклоняя их к юго-востоку. Кажется, само вращение Земли так чудовищно ускорилось, что ее кора скоро лопнет, исторгнув всё укорененное в ней. Ярость ветра возбуждает Шекета. Он видит, как ветер ломает хрупкие ветви, мнет листья и гонит их по ночному пространству, словно стаи летучих мышей. Ему тоже хочется ломать и крушить все, что его окружает.

Шекет снова в движении. Архитектура дома невообразимо изменилась, будто решила ему подыграть. Коридоры превратились в туннели, но не прорытые в земле и не пробитые в камне. Кажется, легионы неведомых существ сделали их из органической субстанции, которую выделяют железы. Материал напоминает грубую бумагу. Он проходит по комнатам без окон, образующим неправильный круг. В центре находится нечто вроде гнезда. Каким бы странным это ни казалось, он чувствует себя как дома, спеша на встречу с ордами себе подобных.

Еще через мгновение это оказывается галлюцинацией или воспоминанием, порожденным не опытом, а инстинктом. Шекет попадает в кухню и ощущает зверский голод. Оставив пистолет на столе, он подходит к холодильнику, открывает морозильную камеру внизу и начинает рыться там. Он находит четыре стейка филе-миньон. Все они в запечатанных пакетах с логотипом элитной мясной компании, торгующей по заказам. Разорвав один пакет, Шекет принимается жевать мясо, но оно заморожено и не имеет вкуса.

Не утруждая себя поиском тарелки, он бросает пакет в микроволновку, нажимает кнопку «Размораживание» и смотрит через стекло, как карусель внутри вращается, подставляя мясо невидимым лучам. Филе-миньон истекает водянистой сывороткой, окрашенной кровью. Шекет издает тонкий пронзительный вой, похожий на один из множества голосов ветра.

Он выключает микроволновку и вынимает мясо. Оно по-прежнему холодное, но уже не мерзлое: податливое его нетерпеливым рукам, влажное и нежное между зубами. Вкус приемлемый, мясной пласт не вызывает у него отвращения, однако он надеялся совсем на другие ощущения. Обмякший кусок говядины не сопротивляется и не кричит, когда его рвут на части. Он не получает такого удовлетворения, как от Джастин, мясом которой он наслаждался в траве.

Шекет снова бродит по дому, от окна к окну, завидуя ветру и темноте. Ему хочется выйти наружу, оказаться внутри вихрей, услышать призывный голос хаоса. Его сердце бешено колотится. В висках стучит.

Он возвращается в кухню и смотрит на стейки, размораживающиеся на полу.

Через мгновение он уже стоит у входной двери и смотрит на слова под маленьким красным индикатором: «домашний режим».

Он отворачивается от двери и пульта и поднимается по лестнице.

В коридоре второго этажа, идя по персидской ковровой дорожке, он подходит к спальне Меган. Из-под двери, отделанной красным деревом, тянется полоска света. Сука по-прежнему не спит, читает книгу. Он хочет овладеть ею во сне. Во сне.

Шекет стоит и смотрит на полоску света, которая поблескивает, как кромка лезвия. Его мысли неистовы, хаотичны и переполнены похотью. Одной рукой он трет себе промежность, другой хватается за лицо, словно хочет сорвать ненавистную маску и зажать дрожащие губы, чтобы подавить крик, который так и рвется наружу. Ветер, терзающий ночь, зовет его присоединиться к своим забавам. Неутоленный голод требует того же.

Он поворачивается и идет к лестнице.

Шекет останавливается у двери комнаты мальчишки. Оттуда тоже вырывается свет, но совсем тусклый. Свет разливается по красновато-коричневому блестящему полу. Если из комнаты и доносятся какие-то звуки, рев ветра их заглушает.

Перемена планов. Вначале мальчишка. Шекет входит в комнату и тихо закрывает за собой дверь.

49