Мистериум

Экман и Рита были любовниками, что нарушало все предписания, запрещавшие интимные отношения между служащими полиции. Они рисковали всякий раз, когда он выбирал ее для задания, с которым справился бы любой другой полицейский. Особенно подозрительным это могло показаться после того, как он сделал Риту своей заместительницей. Связывали их не только и не столько романтические отношения, сколько понимание амбициозных устремлений друг друга. Людей, одержимых всепоглощающей, беспощадной амбициозностью, всегда было мало, и еще меньше было тех, кто понимал, что крепко связанная пара куда могущественнее сотни одиночек. Они вместе будут двигаться по карьерной лестнице, защищая друг друга всеми доступными средствами, пока не смогут пожениться. Тогда они станут открыто уничтожать своих конкурентов, с которыми до сих пор расправлялись тайно (каждый от имени другого), прибегая к злобной клевете, подрыву репутации и иным способам.

– А она вовсе не невинная жертва, – перекрывая шум ветра, сказала Рита. – Могу побиться об заклад.

– Кто? – спросил Экман.

– Эта сука Букмен. Она притянула его к себе.

– Кого? Ты про Шекета?

– Уж не знаю как, но она его притянула. Достаточно на нее посмотреть.

– Откуда нам знать мысли в его голове? Он же психопат, – сказал шериф.

– Только не говори, что отказался бы ее полапать.

– У меня есть ты. Этого мне более чем достаточно.

Рита плюнула. Ветер швырнул плевок на брючину Экмана.

– Я вдоволь наслушалась таких заверений от других парней. А потом появляется цыпочка вроде нее.

– Она не мой типаж.

– Всё при ней, и цену себе она знает.

– Какую цену?

– Слушай, твоя игра в тупицу становится подозрительной. И мордашка у нее, и тело. Так и говорит: «Смотрите, какая у меня аппетитная задница».

– Она не пользуется косметикой, ходит в джинсах и занята не собой, а своим ущербным мальчишкой.

– Не вздумай к ней прикасаться.

– Она меня не интересует.

– Знакомая песня. Поет голубок, поет и вдруг приземляется в постельку к шлюхе вроде этой Меган.

– Я не давал тебе повода меня подозревать. Мы занимаемся общим делом. Наши цели – это главное, и лучше всего это у нас получается, когда мы действуем сообща.

К воплям и причитаниям ветра добавился пронзительный вой сирены.

– Везут этого красавца, – сказал Экман. – Обязательно сними, как я руковожу выгрузкой Шекета из машины на каталку.

В этот момент из кустов, что росли слева от портика, выползла очумелая крыса – полуслепая, с кровавыми глазами. Она передвигалась на трех лапах, волоча левую заднюю. Персонал больницы размещал в кустах отравленные приманки, стремясь выкосить крысиную популяцию, пока эти твари не проникли в больницу. Появившаяся крыса наверняка хорошо угостилась варфарином. Жажда гнала ее на поиски воды. Здоровый грызун ни за что не вылез бы на свет, а увидев Экмана и Карриктон, дал бы деру. Но эта крыса ковыляла, совершенно игнорируя людей. Оба молча смотрели, как жертва варфарина пересекла пространство навеса и скрылась в других кустах. В этот момент на подъездной дорожке показалась «скорая». Мигалки продолжали крутиться, но вопли сирены поутихли.

– Представление начинается, – сказал Экман, и Рита перевела свой телефон в режим видеосъемки.

75

Бурные приветствия закончились. Вуди лежал на боку и смотрел на золотистого ретривера. Ретривер тоже лежал на боку и смотрел на Вуди. Оба, почти не мигая, глядели в глаза друг другу. Казалось бы, сцена привычная с незапамятных времен: мальчик и его пес. Но эта пара отличалась от всех остальных.

Бен Хокинс и Меган стояли у изножья кровати и смотрели. Вуди находился в состоянии отрешенности, или прострации – можно называть как угодно. Телесно он лежал на кровати, но его разум и эмоции пребывали неведомо где. Меган очень часто видела сына в подобном состоянии. Странным, если не сказать чрезвычайно странным было то, что и пес находился в таком же состоянии. Золотистый ретривер лежал неподвижно, как и мальчик. Оказавшись в чужом доме, он не выказывал ни малейшего беспокойства и не ждал ободряющего прикосновения человеческой руки. На него совершенно не действовали скрипы, лязги и посвистывания ветра. Мальчик и собака дышали в унисон.

– С ним происходит что-то странное, – сказал Бен Хокинс.

– Высокоорганизованный аутист с коэффициентом интеллекта гения.

– Я про Скуби. Он совсем не аутист, но что-то роднит его с вашим сыном.

– Его и в самом деле зовут Скуби?

Как и раньше, пес не отреагировал на это имя.

– Нужно было как-то его назвать, а имя Рин-Тин-Тин ему не понравилось. Пока он не нашел способа назвать мне свое настоящее имя, но обязательно это сделает.

Меган посмотрела на Бена. Мужчина вызывал у нее симпатию, и она тут же напомнила себе о необходимости сохранять бдительность.

– И… давно он у вас?

– Я нашел его вчера днем. А заподозрил, что пес не так прост, когда он захотел узнать, почему на миске с водой написано имя Кловер.

– Что значит «захотел узнать»? – осторожно улыбнувшись, спросила Меган.