Мистеры миллиарды

Это не каприз моды, но проблема первой необходимости. Процвести на ниве современного американского бизнеса, обладая лишь наглостью Джона Пирпонта Моргана, беззастенчивостью Джона Д. Рокфеллера-старшего, пиратским нахрапом коммодора Вандербильта, уже невозможно. К этой милой коллекции качеств, столь же необходимой для сегодняшнего американского бизнесмена, как и сто лет назад, приходится добавлять нечто новое: деловую квалификацию, умение ориентироваться в сложнейших проблемах современной науки и техники, многосложных финансовых хитросплетениях.

Практика показывает, что даже самые натасканные и тренированные наемные управляющие далеко не всегда могут заменить квалифицированного хозяина — наиболее успешно функционируют те концерны, во главе которых стоят толстосумы, самолично постигшие премудрости современного бизнеса. Одним словом, и в американском бизнесу — среди крупнейших его воротил — образовался в последние годы свой современный стиль. Появилась — пускай и не ставшая пока наиболее распространенной — модерновая разновидность американского предпринимателя образца второй половины XX века.

Каков же он, этот новый тип, эта современная формация капиталистических воротил? Можно было бы, конечно, набросать здесь перечень качеств и специфических особенностей этого типажа, изобразить некую схему, вывести своего рода общий числитель и знаменатель. Но любая схема бесконечно беднее жизни, а знаменатель — штука сухая, не всегда удобоваримая.

А посему автор попытался знаменатель сей изобразить не графически, а поискать его в среде деятелей американского большого бизнеса новейшей формации, рассказать об одном из новых миллионеров, в облике которого соединились и нашли воплощение характерные черты этой формации. Вот тут-то выбор и пал на Чарльза Бейтса Торнтона, калифорнийского миллионера, владельца военно-промышленной корпорации «Литтон индастриз».

Конечно, не каждое из специфических качеств Торнтона в полной мере относится к другим представителям данного вида. Скажем, я не возьмусь утверждать, что любой из бизнесменов торнтоновского типа всенепременно спозаранку мотается по горам верхом на лошади или питает пристрастие к техасским шляпам и красным рубашкам. Это, так сказать, сугубо индивидуальное, торнтоновское. Но в основном, в главном этот деятель вполне типичен для целой плеяды новых богачей, занявших на арене американского большого бизнеса в последнее десятилетие место заметное, позиции важные и претендующие в предстоящие годы на роль еще более значительную.

Мне хотелось бы дать читателю эскизы к портрету этого деятеля, именно к портрету, а не к карикатуре на него, потому что понять как слабые, так и сильные — а они, несомненно, наличествуют — стороны таких деятелей — дело необходимое. Ведь это факт, что, несмотря на растущие трудности, современному капитализму путем усиленного маневрирования, мобилизации всех ресурсов и резервов удается отодвигать час своего окончательного краха, более того, на отдельных участках обеспечивать технический прогресс и, эксплуатируя его, оказывать хотя в конечном итоге и безнадежное, но на коротком историческом отрезке удающееся сопротивление ходу истории.

Чем-чем, а бездарью Торнтона не назовешь. Когда мне в первый раз довелось писать об этом предпринимателе, я не был с ним знаком лично, хотя перечитал о его деятельности все, что смог найти в американской печати — надо сказать, что понаписано о Торнтоне в последние годы американцами немало, он очень выделяется на в основном уныло-сером фоне мира, в котором обретается.

Наша первая встреча состоялась летом 1968 года в небольшом, со вкусом отделанном особняке в Санта Моника — фешенебельной окраине Лос-Анджелеса. Обстановка и отделка дома — нарочито старомодная — надо думать, умышленно, контрастировала не только с захлестнувшей Америку волной «модернового» стиля, но и самоновейшим бизнесом, в области которого процветал Торнтон. Встреча началась с забавного эпизода. После первых приветствий я стал пространно объяснять моему собеседнику цель своего визита, сообщив, что уже некоторое время интересуюсь «Литтон индастриз» и ее хозяином. Прервав мои речи, Торнтон встал из-за маленького столика, за которым происходил наш разговор, подошел к шкафу, вынул из него небольшую папку и положил передо мной. Раскрыв ее, я обнаружил нечто, прямо скажу, для меня неожиданное: там находились фотокопия опубликованного в одном из советских журналов моего очерка о Торнтоне и подколотый к ней тщательно выполненный полный его перевод.

— Вижу, информация у вас поставлена неплохо.

— Ничего не поделаешь, бизнес. На том стоим.

Одним словом, представления не потребовалось, и мы сразу приступили к делу.