Чтобы спасти павианов от гибели, лаборатория Высшего Разума создала для них программу со сложной оборонительной организацией
. Во время отдыха на привале их стадо располагалось особым порядком – лагерем, что было свойственно и «двуногим» тварям-хомо сапиенс. При этом крупные самцы-главари (у хомо сапиенс – короли, князья, ханы, вожди племени) занимали центр на возвышенном месте. Вокруг них располагались самки и детеныши. По краям – остальные самцы.Оборонялись павианы от хищников, благодаря циклической программе, очень продуманно и активно.(Как хомо сапиенс, к примеру, в годы Великой Отечественной войны
).Самцы-главари ловко маневрировали и давали возможность стаду отступать. А затем вступали в бой, проявляя чудеса храбрости, массового героизма и порой самопожертвования во имя любви к ближним. Потеряв иногда нескаолько боевых товарищей по стаду и оружию, павианы тем не менее, могли изувечить даже леопарда и других сильных агрессоров.(Журнал «Наука и жизнь»).При движении на местности походным порядком стадо павианов, согласно циклической программе, введенной изначально в их мозг-компьютер, имело (как и древнеримские легионы) кроме авангарда еще и арьергард, а так же боевое охранение по бокам.
Этот своеобразный «предбоевой порядок пехоты», благодаря циклической программе Высшего Разума, дошел через миллионы лет и до современных армий хомо сапиенс.Глава 7
Но кроме защиты, мозг павианов был запрограммирован на выполнение священного долга каждого из них – оборону собственной территории
.(Это особенно проявляется и у собак, имеющих более совершенную циклическую программу, чем у обезьян).Если стадо павианов встречало на своей территории пришельцев, то оно изгоняли агрессоров, воюя с ними по всем правила боевого искусства.Оборона своей территории являлась важнейшей функцией самцов-павианов. Само существование стада зависело от качества и размеров территории. Она постоянно требовала расширения за счет территорий соседних стад и групп.(Поэтому всю писанную и неписанную Историю человечества сопровождали и сопровождают завоевательные и оборонительные войны).
У павианов имелось незыблемое кредо : прав тот, кто защищает свою территорию. Программа, заложенная в их простейший мозг-компьютер инженерами Высшего Разума, в силу его примитивности, действовала неукоснительно. Павианы, следуя этой программе, сковывали маневры противника, и он, если не имел численного превосходства, обычно проигрывал стычку, сражение (или как Гитлер – войну).Отсюда и родилась поговорка у Хомо сапиенс: дома и стены помогают.
В связи с этим будущие поколения людей, имея более совершенную циклическую программу Высшего Разума, образовывали специальные группы воинов,
которые существовали как бы для обороны территории и в то же время – для самих себя. У некоторых племен война становилась главным занятием (спартанцы, древние римляне, средневековые монголы), хотя бессмысленность их была очевидна и для самих воюющих. Появлялась напряженность в отношениях с соседними племенами, параноидальная животная подозрительность, тревожность и озлобление.Это неминуемо вело к возникновению паразитической военной касты и ее вождей (императоров, генераллисимусов, полководцев). Быстро разрастаясь, в силу нездоровых привычек или традиций, она нередко подтачивала силы общества, племени и даже сильного народа (например, Древний Рим, империя Чингис-хана и т.д.), а затем неминуемо приводила их к гибели или распаду.
Глава 8
«Для темных и невежественных людей все вздор, чего они не знают и не понимают».
ВМ: благодаря космическим «инженерам» Высшего Разума, мозг обезьян – павиана, бабуина и гамадриала
не был запрограммирован на уничтожение и разрушение, а так же на совершение междуусобных конфликтов и нашествий. Например, в блокированный мозг павиана была внедрена только программа (инстинкт) коллективной защиты от хищников.НЖ: боевая группа павианов, обороняя стадо, стремилась разгадать замысел агрессоров-хищников, оценить их возможности и перехватить инициативу. Затем, противопоставив им более совершенную тактику, она вынуждала супротивников отказаться от осуществления своего замысла.(Журнал «Наука и жизнь», 1980-е годы).