Мистические истории доктора Краузе

До этого момента в практике доктора Краузе присутствовали только механизмы и методы клинической гипнотерапии. Сегодня же перед ним открылась дверь в эзотерический мир, который, по странному стечению обстоятельств, был очень похож на многолетние исследования Краузе.

Например, Кейси в своих чтениях утверждал, что навыки никогда не теряются, если человек научился чему-то в прошлой жизни, то в этой он обязательно их использует. Такого же мнения был и Краузе, только он пришел к этому путем многолетнего анализа историй своих пациентов. Так же он согласился с выводом Кейси о том, что, когда душа покидает тело после смерти, она не перевоплощается в следующее тело мгновенно. Ей отводится время на переосмысление опыта, который она получила в последней инкарнации. Исследования доктора Краузе подтверждали этот факт, у девяноста процентов его пациентов разница между воплощениями составляла минимум тридцать лет.

Эрих неоднократно читал в прессе о детях, в основном индусах, которые воплощались в новом обличии в соседних деревнях, и их рассказы о прежней жизни можно было легко проверить. Но в реальности таких пациентов он никогда не встречал.

Глава третья

В последующие два дня Эдуард Филиппович был в командировке, по крайней мере, так сообщили доктору Зоя и Петр Семенович. Но Эрих предположил, что его пациент пытается осмыслить увиденное под гипнозом. Возможно, предыдущая инкарнация настолько поразила воображение Эдуарда Филипповича, что он не мог общаться даже с самыми близкими людьми.

Последующие вечера Эрих и Зоя продолжили свои традиционные молчаливые прогулки. Ему уже самому стало интересно, насколько хватит терпения у молоденькой девушки.

Вечером третьего дня Эриха пригласили в кабинет хозяина дома. Эдуард Филиппович сидел на диване, закинув ногу на ногу. Его лицо не выражало никаких эмоций. Без лишних слов он протянул доктору карту памяти.

– Как вы себя чувствуете? – спросил доктор, внимательно разглядывая пациента.

– Вы спрашиваете о физическом или душевном состоянии? – сухо спросил Эдуард Филиппович.

– И о том, и о другом.

– Физически я себя чувствую нормально, а вот о психологическом здоровье не могу такого сказать.

– Почему? Что произошло?

Эдуард Филиппович пристально посмотрел на доктора и спросил:

– Ваши пациенты раньше жаловались на то, что вопреки вашим установкам они отождествляли себя с личностью, которой были в прошлой жизни?

– Нет, – ответил Краузе и подался корпусом вперед.

Слова пациента так его обескуражили, что он не сразу нашелся что сказать.

– Вы чувствуете, что личность Романова проникает в вашу нынешнюю жизнь?

– Моя фамилия была не Романов, а Приштин.

– Как же так? Под гипнозом вы сказали Романов. На записи это четко можно услышать.

– Нет, я сказал вам фамилию, которую прочитал на удостоверении. Но на самом деле это не моя фамилия.

– Как же вы это поняли?

– Мне назвали мою фамилию, перед тем как хотели арестовать.

– Арестовать? За что?

– Вот этим я и занимался последние два дня, – сказал Эдуард Филиппович и вынул из портфеля пожелтевшую от времени папку с грифом «Секретно».

Открыв папку, он вынул личное дело с фотографией и протянул его доктору. На фото был запечатлен мужчина средних лет с трапециевидным лицом. Его колючие маленькие глазки закрывали густые брови, над левым глазом виднелся шрам овальной формы. В личном деле было написано, что Приштин Андрей Яковлевич был застрелен во время ареста при попытке оказать сопротивление и обвинялся в измене Родине.

– Что вы чувствуете по этому поводу?

– Это просто листок, он не отражает трагедию человеческой жизни, – многозначительно произнес Эдуард Филиппович, в его интонации читались драматические нотки.

– Вы о Приштине?

Доктор заметил, что поведение Эдуарда Филипповича изменилось, он держит спину ровно, не вскакивает при волнении и не ходит кругами по комнате. Сидит в одной позе продолжительное время, а самое главное – изменился его взгляд, он стал колючий и пронзающий. Эриху и раньше этот человек был неприятен, теперь же он начинал чувствовать к нему отвращение.

– Да. Я отыскал его дело в архивах НКВД. Пришлось подключить немало друзей, чтобы до них добраться.

– И что вы узнали?

– Семья Андрея была репрессирована в 1939 году. В то время он был в звании капитана пограничных войск и служил на территории Белоруссии. Когда началась война, его часть первой приняла бой. У них не было шансов. Их как котят кинули на передовую. Плохо вооруженных, полуголодных и без связи. Он был молод и не хотел умирать, поэтому сдался в плен немцам. Его хотели расстрелять, но на очередном допросе он открыто проявил ненависть к большевикам, и его направили в центр подготовки разведгрупп. В период с 1942 по 1943 год его неоднократно забрасывали на территорию СССР с разными заданиями, которые он успешно выполнял. После Сталинградской битвы немецкое руководство всерьез задумалось об исходе войны, именно в это время взяли в обработку Романова. Он был наилучшей кандидатурой для подмены. Андрей разработал идеальный план и в удобный момент занял место Романова.

– А куда делся сам Романов?