Мистические культы Средневековья и Ренессанса

Однако гнозис имел притязания учить путям истины и спасать своих адептов от опасностей этого мира. Так, мы видим торжество гнозиса, представленное на стороне, противоположной предыдущей части первой шкатулки (иллюстрация B). Там великий магистр или иерофант, облаченный в праздничное одеяние, привлекает к себе детей, один из которых сидит верхом на крокодиле; это тот самый крокодил (на барельефах шкатулки из Имперского кабинета, иллюстрация K, 4), у которого гностики вырвали ребенка и который поставлен на место дракона, представлявшего, как нам сообщает Святой Епифаний, создателя мира (Йалдабаофа), затем поглотившего всех, кто не являлся гностиками, возвратив их через хвост[909]. Эта картина часто повторялась на храмах Средневековья, а именно: на церкви тамплиеров в Шёнграбене в Австрии, на барельефах фасада Домского собора в Ферраре и на других.

Великий магистр или гностический иерофант, призывая к себе детей и спасая их от пасти крокодила, символа мира или Йалдабаофа, его создателя, чествует здесь свое торжество и увенчан гением, держащим в руке позвоночный столб, по-видимому, принадлежавший самому крокодилу. Другой слуга держит в своих руках дышло и топор, символы управления и исполнительной власти[910]. То, как слуга держит здесь в руке позвоночный столб, видно на одном из гностических медальонов, опубликованных мной в Mysterium Baphometis revelatum (иллюстрация V, № 85), только там Mete держит левой рукой скелет животного, судя по всему, льва, с возвышающимся на нем черепом человека. Лев и дракон, замененный здесь крокодилом, являлись эмблемами врагов секты[911] – королей и церкви, всегда противостоявших этой разрушительной для всякого порядка, для всякой религии и для всякой морали доктрине.

Чтобы здесь не повторяться, я должен отослать читателя к Mysterium Baphometis revelatum, где разъяснение гностических символов Средневековья, сохранившихся до наших дней в ритуалах франк-масонства, было дано благодаря их собственным памятникам. Приверженцы масонских лож и панегиристы тамплиеров будут тщетно восставать против этих памятников, совершенно согласующихся с обвинениями, выдвинутыми против стадингиан и тамплиеров; они не сумели бы отрицать идентичность символов, ни дешифровать каким-нибудь наиболее удовлетворительным способом арабские надписи, которые, пусть более или менее искаженные, но во всем соответствующие сказанному по существу:

«Да будет прославлена Мете, заставляющая прорастать и цвести! Наше начало, меня и семи; отрекайся (от своей веры) и предайся всем удовольствиям».

Надписи на двух шкатулках обнаруживаются в написаниях, оставленных на идолах, кубках и шкатулках из Имперского кабинета Вены, опубликованных в Каменоломнях Востока; но ни одна из последних не содержит двух слов: «Cantate Yallah», отмеченных на иллюстрации A, которые слово в слово соответствуют свидетельскому показанию тамплиера Рубеи. Согласие этой надписи со свидетельским показанием тамплиера является настолько непреодолимым доказательством, насколько и соответствие текстов Святого Иринея и Ибн-Вахшие: первый сообщает нам, что Ахамот, андрогин и полином, представлялась в виде овечки, тогда как второй, разыскивая олицетворение мудрости учеников Гермеса, говорит, что ее имя было Бахомид (Бафомет), то есть овца. Имя Мете присутствует в арабских надписях со всеми буквами; иногда, правда, встречается лишь заглавный слог Ме. Именно из этого слова и греческого Βαφή, вероятно, и составлено слово Бафомет, ибо двойное крещение Мете водой и огнем[912] с полной очевидностью представлено на шкатулках господина герцога де Блакаса и Имперского кабинета Вены.

Крещение Мете могло называться безразлично Baphe Metos (греч.) или Metos, ведь Мете соединяло два пола, как Святой Ириней свидетельствует об этом и на что указывают идолы. Поскольку офиты уклонялись в извращенный смысл библейских текстов о крещении и овечке, постольку они превратно понимали и стих Евангелия: «Не мешайте детям приходить ко мне» (От Матфея Святое Благовествование, Глава 19, стих 14). Святой Епифаний говорит об этом недвусмысленно, чему видны доказательства на иллюстрации B, где великий магистр зовет и привлекает к себе детей. Эта картина, если нам воспользоваться словами Святого Епифания, является главной стороной и вершиной всех их доказательств[913]: здесь мы наблюдаем великого магистра, призывающего к себе детей и коронованного гением, держащим в руке скелет из позвоночного столба.