Мистический андеграунд

– Ну что, мамасик, небось пообнищал? – покачала она головой. – Так-то таскаться по Москве в поисках чуда.

– Если позволите, я бы продолжил у вас обучение, – предложил я. – Делать могу все.

– Мне трудно понять, на что такой фрукт, как ты, может сгодиться, – озабоченно нахмурилась Лорик. – Могу взять тебя на испытательный срок, на должность Ваньки Жукова: будешь с Юрашкой гонять кошек по помойкам, убирать квартиру и ходить по магазинам. Но запомни, ненавижу шаровиков и мужиков, болтающихся без дела.

– Я все сделаю для великой культурной революции! – воскликнул я.

– Для начала я тебя ознакомлю с короткой историей, из которой тебе надобно извлечь правильный урок.

Однажды Адмирал привел ко мне своего знакомого – Кошку. Кошка был соблазнительным молодым человеком и пользовался особым успехом у одиноких женщин с артистической натурой. У меня с Кошкой завязался роман, и я тут же уединилась с ним в комнате. Адмирал проплакал в ванной всю ночь, так как он любил меня и не понимал, как это небо и грязь могут быть рядом. Через некоторое время я познакомила Кошку с отрядом передовых Амазонок, стоящих в центре культурной революции, – это сто лучших художниц Москвы.

Так вот, в их салонах Кошка очень удачно пристроился, ибо кошки любят не хозяев, а закоулки, где можно жить. Я предупреждала мадам, влюбившуюся в него, что Кошка на все способен, но она не прислушалась к совету. Вскоре мадам уехала отдыхать в Крым, а Кошка ограбил ее квартиру и слинял с какой-то смазливой медсестрой в неизвестном направлении.

С тех пор я употребляю имя "Кошка" как нарицательное, – продолжала Лорик. – Это может быть молодой человек с кошачьим стилем поведения и с такой же сексуальной неразборчивостью, как у котов. На внутреннем Пути любовь не возбраняется, но прежде всего – дело и упорная работа над собой. Иначе можно превратиться в постельного мальчика, слизняка, вечного альфонса, который пытается устроиться в жизни за счет той женщины, с которой спит

Ты смотри, не превратись в эдакого Кошку, таскающегося из одной постели в другую.

Тебе надо еще много лет работать над собой, прежде чем начать обращать внимание на обольстительных женщин.

– Это что ж – только к старости я получу разрешение на пылкую любовь? – разочаровался я.

– К старости ты должен стать мудрым даосом, писать толстые книги и любоваться неувядаемой красотой небожительниц. А сейчас запомни, что в Москве нельзя безответственно бросать молодых девочек в салоны, иначе они могут пойти по рукам и пропасть. В Москве достаточно мест, в которых можно навсегда сгинуть или растлиться…

В это время зазвонил в коридоре телефон. Вернувшись, Лорик сообщила:

– Это позвонила молодая гуцулочка – она гуляла всю ночь, а теперь вот жалуется, что надо махать щеткой на тридцатиметровых лесах. Она сейчас работает маляром, умоляет позаботиться о ней, а то, говорит, пропадет…

– Может ли она пригодиться в борьбе за культурную революцию? – с надеждой спросил я.

– Рано ей на баррикады с Лориком становиться – пусть на лесах еще поработает.

– А может, она создана для того, чтобы шагать рядом со мной к Абсолюту?

– Она предназначена для любви, но не Божественной, а земной. Тебе нужна женщина, которая вдохновляла бы тебя следовать за великими мира сего, а не забрасывала пеленками и кастрюлями.

В этот момент Юрасик подскочил ко мне и ловко вытащил из моего кармана значок с длинноносым Буратино. Он гордо нацепил его на джемпер Лорика и выразительно посмотрел на меня.

– Ну вот, – сказала она, – теперь ты в виде значка приколот ко мне до тех пор, пока не будешь готов для великого дела культурной революции.

Зазвонил телефон; Лорик деловито взяла трубку. Я прислушался.

– Куда пропал Адмирал? – донесся из трубки женский возбужденный голос. – Он ушел из дома неделю назад отмечать день рожденья к своему ученику Александру и с тех пор не вернулся. Я тебя умоляю, Лорик, найди его! Он твой лучший друг и вдохновитель, только ты можешь его разыскать в андеграундной Москве.

– Да ты не расстраивайся, – отвечала Лорик, – остался твой Адмирал у своих ученичков, учит их уму-разуму, помогает от земли оторваться. Найду я тебе его через свои особые каналы, потерпи немного, – и повесила трубку. – Это звонила Белый Тигр, личная дама Адмирала, – пояснила Лорик. – Она так названа за когтистую манеру поведения. У Белого Тигра сложились тонкие и гармоничные отношения с Адмиралом: она создает ему рабочую атмосферу, в которой он может творить завораживающие алхимические поэмы.

У Адмирала существует особый насмешливый прикол к розенкрейцерам: он всегда иронизирует над ними, от тоски по непризнанной своей гениальности. Когда он напивается, от него исходит сильная волна инфернальности. Ему давно осточертели старые рожи его друзей, но иногда они собираются вместе – погудеть, погрузиться в особые тайные измерения потусторонних глубин.

– Причастен ли Адмирал к культурной революции? – спросил я, заинтригованный алхимической фигурой.