Мистический Атлас

Во всех учениях, практикующих «путь любви», и в бхакти-йоге в частности, любовь выполняет две функции, из которых одну можно считать прикладной (вспомогательной), а вторую – основной.

В качестве вспомогательной функции чувство любви обеспечивает мотивацию на первых этапах практики, предлагая выполнять предписываемые религией действия из любви к Богу: «возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь». Все остальные побудительные мотивы, заповеди и предписания являются производными из этой любви. Эта функция является прикладной или вспомогательной, поскольку в принципе вместо любви здесь возможно применение и другого мотива, например, страха, ненависти к страданию или стремления к познанию. Хотя любовь в этом качестве вполне себя оправдывает.

Основная функция любви проявляется на самом последнем этапе практики, в момент, предшествующий получению мистического опыта. Здесь задействуются такие свойства любви, как максимальная открытость, стремление к близости вплоть до полной идентификации с визави, безграничное доверие к нему, желание как можно дольше продлить момент соединения с ним. Именно такое состояние сознания обеспечивает наилучшие условия для восприятия Откровения, для воссоединения с Абсолютом. Такое понимание любви практически неотличимо от экстатического состояния, достигаемого при применении других техник, например, джняна-йоги, также подразумевающей под познанием интуитивный гносис, в котором познающий сливается с познаваемым.

Если в прикладном значении «любовь» представляется как один из нескольких различных инструментов мистической практики, который может быть противопоставлен другим инструментам, то на последнем этапе практики всякая дифференциация исчезает и речь идёт об одном и том же явлении, как бы его не называли в различных мистических системах: «Тот, кто поднимается до этого трансцендентального уровня, немедленно постигает Высшего Брахмана…» (Бх. 18:54).

Если бхакти-йога развивалась преимущественно в рамках вишнуизма, «теоретическое» обоснование тантры-йоги и её многочисленных вариаций (кундалини-йога, лайя-йога и др.) следует искать в теологии шиваизма (шайва-сиддханта).

Само название «тантра-йога» в переводе означает «практика, основанная на тантрах». Тантрами называются шиваистские священные тексты, написанные в форме диалогов Шивы и Шакти.

Шива, называемый в индуистской мифологии «вседержителем», «творцом и разрушителем миров», рассматривается шиваистами как единый Бог, Абсолют, вечный и бесконечный, всецело блаженный дух (параматман).

В отличие от западного теистического понятия Абсолюта как творца и источника всех энергий и всего движения, в индийской теологии Шива предстаёт абсолютно пассивным, неподвижным и неизменным духовным началом, чуждым какой-либо сансарической деятельности – источника несовершенства и страдания. Каким же образом это пассивное божество смогло сотворить вселенную? Для объяснения этого шайвисты используют понятие шакти, божественной силы или энергии, которая «и не тождествена Шиве и не отлична от него». «Когда Шива объединен с шакти, он способен творить. Без нее же он не способен даже пошевелить пальцем» – говорится в одном шиваистском источнике.

В некоторых священных текстах шакти отождествляется с материей (пракрити, майя). Поскольку все движения в мире есть проявления энергии шакти, тогда как Абсолют находится вне пределов восприятия, шакти стала центральным понятием тантризма, который вследствие этого называют также шактизмом. В представлениях простых верующих, чуждых философских абстракций и теологической изощрённости, шакти превратилась в богиню – супругу Шивы, слившуюся с образами других центральных женских божеств индийского пантеона – Кали, Дурги, Парвати (в язычестве такие ассоциации – обычное дело). Иногда «супругу» Шивы именуют просто Дэви (Богиня) или Дэви Махатми (Великая Богиня). Похоже, народное сознание в такой форме в очередной раз воспроизвело один из главных архетипов коллективного сознания, объединяющего женское и мужского начала. Выше мы встречали этот архетип в даосизме, в форме учения о двух началах мира – инь и ян.