Мистический опыт

Другими словами, когда сознание беспокойно и взволнованно, когда оно возбуждено и бурно, это ум. Вот почему, пока вы находитесь в уме, вы не можете осознавать атман, или душу. И по той же причине ум прекращает существование, когда находится в медитации. Но что значит «прекращает существовать»? Это значит, что волны, вздымающиеся в море души, успокоились. Только тогда вы знаете, что вы — душа. Пока вы взволнованы и беспокойны, вы знаете себя только как ум.

Беспокойный ум проявляется во многих формах — иногда как эго, иногда как интеллект, иногда как вещество ума. Это разные лица одного и того же беспокойного ума.

Атман и ум не отдельны. Атман и тело тоже не отдельны, поскольку субстанция, сущность, реальность одна, и все это есть трансформации одного и того же. И если вы знаете это одно, все конфликты с телом или умом, все споры приходят к концу. Как только вы узнаете это одно, только это одно и остается. Тогда вы одинаково относитесь и к Раме, и Раване. Тогда вы не будете поклоняться Раме и убивать Равану. Тогда вы будете либо поклоняться обоим, либо убивать обоих, поскольку в них обитает одно и то же — как в Раме, так и в Раване.

Сущность одна, ее выражения бесконечны. Истина одна, ее форм множество. Существование одно; у него мириады лиц и жестов.

Но вы не можете понять это, если ваш подход — философский. Вы можете понять это, только если подходите с позиции опыта, если вы знаете это по опыту. Я говорю все это только для того, чтобы объяснить вам; эти объяснения не могут стать вашим знанием, вашим опытом. Вы должны узнать это сами. И когда вы войдете в это одно и познаете его, вы воскликнете: «Мой Бог, то, что я знал как тело, есть ты; то, что я знал как ум, есть ты; и то, что я знал как атман, — тоже ты!»

Когда вы познали, остается только одно. И это одно так необъятно, так огромно, что все промежутки между познающим, познаваемым и знанием исчезают. Знающий и знаемое становятся одним. Один из риши, пророков Упанишад, спрашивает: «Кто тот, кто познает? Кто тот, кого познают? Кто тот, кто смотрел? Кто тот, кого увидели? Кто тот, кто пережил? И кто тот, кого переживали?» Нет, не остается даже этого разделения, когда вы можете различить познающего от познаваемого, когда вы можете сказать, что это два. Даже переживающий прекращает существование. Все расстояния, все промежутки, все разделения просто исчезают.

Но мысль не может жить, не создавая промежутков и расстояний. Мысль неизбежно создает дистанции. Она будет говорить: это тело, это ум, это душа, а это Бог. Она будет различать тело и ум, душу и Бога. Мысль будет вносить промежутки и разделения, которых нет.

Почему? Потому, что мысль не может объять и вместить целое, тотальность одним куском. Мысль — очень маленькое отверстие, через которое вещи можно видеть лишь по частям. Если передо мной большое здание, а в стене перед ним есть только маленькое отверстие, и я попытаюсь заглянуть через него, смогу ли я увидеть весь дом? Нет, сначала будет виден стул, потом стол, потом хозяин дома, и так далее. Через маленькое отверстие дом можно увидеть только фрагментарно, частично, но не в целом, потому что отверстие очень мало. Но когда я ломаю стену и вхожу в дом, то теперь весь дом виден целиком.

Мысль — очень маленькое отверстие в уме, через которое мы пытаемся найти истину. Посредством мысли истина видна только фрагментарно; истина разбита на кусочки. Но когда вы отбрасываете мысли и входите в пространство, свободное от мыслей — это и есть медитация — тогда видно целое. И в тот день, когда становится видно целое, тотальность, вы восклицаете: «Боже мой, все это было одно, видимое в бесконечном множестве форм!»

Но это возможно только через опыт.

Другой друг хочет знать, сколько лет я потратил на то, чтобы войти в медитацию.

Вхождение в медитацию случается в единый миг, хотя можно прождать у ее дверей много жизней. Вхождение — дело одного момента. Даже «момент» не очень подходящее слово, потому что момент — это слишком долго. Если я скажу, что это случается в тысячную долю момента, это тоже будет неправильно, потому что даже тысячная доля — это время. В действительности, медитация — это вход в безвременное, во вневременное. Когда время прекращается, происходит вхождение в медитацию, случается медитация.

Поэтому, если кто-то говорит, что ему потребовался час или год, чтобы войти в медитацию, он ошибается — потому что, когда человек действительно входит в медитацию, время прекращается, времени больше нет. Медитация трансцендирует время, она за пределами времени. Конечно, вы можете потратить много жизней снаружи храма медитации, совершая вокруг него многочисленные круги; но это не вход в его внутреннее святилище.

Я тоже провел много жизней, ходя вокруг храма медитации, но это не был вход. Когда я вошел, это случилось не во времени, это случилось без времени, это случилось вне времени, это случилось в безвременном.