Мистификация (сборник)

Его не оказалось ни в брюках, брошенных у кровати, ни в клубочке носков, сунутых в новые сандалии, ни в постели, которую мигом вспотевший Кошкин суетливо перетряхнул два раза. «О боги!.. — заходил по комнате Кошкин. — Неужели похитили? Тогда — конец!..»

Кошкин быстро оделся и дрожащими пальцами стал застегивать пряжки сандалий. «Обмыли обновочку! — поздравил он сам себя. — Марий спер, буржуй недорезанный. Больше некому…» И вдруг в гудящем мозгу Кошкина засвербила мысль, что транслятор он как будто… как будто… Кошкин встал с кровати и огляделся. Вазы… Так-так. Одна из ваз показалась ему стоящей несколько иначе, чем утром. Кошкин на негнущихся ногах еле дошел до нее и сунул руку в темноту горлышка. Пальцы зашарили по прохладному шершавому дну, наткнулись на плоскую коробочку, уцепили ее, и Кошкин с бьющимся сердцем вытянул транслятор из вазы. Спрятал!..

И в тот же миг в дверь постучали, затем она бесшумно отворилась, и в комнату вошел Марий.

Кошкин замер над вазой, соображая, куда сунуть транслятор, который он прижимал к животу, и сунул его прямехонько в карман брюк.

— Вазу вот, понимаешь, осматриваю, — с улыбкой забормотал он, выпрямляясь. — Хорошая ваза, вместительная…

Марий стоял скрестив на груди руки и недоуменно разглядывал Кошкина, словно видел его впервые.

— Как самочувствие? — подмигнул Кошкин. — Лихо мы с тобой гульнули…

Марий продолжал разглядывать Кошкина, и левая бровь его колыхалась вверх-вниз, словно пыталась улететь с лица. Марий придавил беглянку пальцем, выждал секунду и, убрав с лица руку, заговорил. Кошкин в недоумении приоткрыл рот: он не понимал ни единого слова из речи Мария. «Транслятор! — сообразил Кошкин. — Надо нажать зеленую кнопку!»

Продолжая говорить, Марий прохаживался по комнате, останавливался, вскидывал подбородок, надменно поглядывая из-под полуприкрытых век на Кошкина и напоминая в этот момент верблюда, и Кошкин, двигаясь вслед за ним, кивал, хмыкал и поджидал момента, чтобы незаметно ткнуть замечательную зеленую кнопку. Наконец он изловчился и ввел транслятор в действие.

— … И не позднее, чем завтра утром, я должен отправить гонца в Рим, чтобы он сообщил о тебе, — услышал Кошкин. — Скрывать от великого Цезаря появление человека, который ведет такие речи, я не имею права! Я сказал!

— Какие речи? — испугался Кошкин. — Чего я там наплел, Маркуша?

Марий в упор взглянул на Кошкина, и левая бровь вновь запрыгала на его лбу.

— Ты забыл, что обещал вызвать свет с помощью электричества?

И тут Кошкин припомнил, как во время застолья хвастанул лишку — пообещал римлянам зажечь огонь в прозрачном сосуде, именуемом лампочкой, надеясь, естественно, получить необходимые приборы от Егорушкина. «Эк, дал я маху!» — раздосадовался Кошкин, но виду не подал.

— Помню, — небрежно махнул он рукой. — Сделаем. Денька через два устроим в лучшем виде…

— Ты обещал завтра утром! — строго напомнил Марий, ловя пальцем бровь. — Можно ли верить твоим словам?

Кошкин взглянул на разогнавшееся к закату солнце и сказал, что можно. Пусть только сегодня вечером и завтра утром ему никто не мешает. Он сам позовет, если что-нибудь потребуется.

— Сделаем, — уверил Кошкин и улыбнулся: — Как там наши ребята — Сильва, Тиберий?..

Кошкин ожидал, что его пригласят к ужину, но Марий хмуро скользнул взглядом по растерзанной кровати:

— Пищу тебе принесут, когда попросишь… — И вышел.

Вечером, когда огненный диск солнца стал заваливаться за горизонт, у Кошкина состоялся сеанс связи.

Услышав далекий голос Егорушкина, Кошкин чуть не прослезился. Первым делом он пожаловался на устроенное ему испытание и потребовал прислать ему лампочку, батарейку и провода, а еще лучше — карманный фонарик. Иначе ему хана. Об обстоятельствах, предшествовавших «испытанию», он умолчал.

— Тьфу ты, черт! — выругался там, за своим пультом, Егорушкин. — Влетишь ты нам в копеечку! Мы тебе уже папиросы и спички послали. Говорили тебе — не болтай лишнего!

— Вы уж постарайтесь с фонариком, — заныл Кошкин. — А то казнят, чего доброго, у них ума хватит. Завтра обо мне Цезарю хотят доложить…

— Цезарю? — ахнул Егорушкин. — Эх, какой ты нам эксперимент загубил!..

— А чего надо сделать-то? Говорите — может, справлюсь. Только тогда пистолет с патронами вышлите и ампулу с ядом, чтоб не мучиться в случае провала…

— Исключено! — отрезал Егорушкин. — Только тебя к Цезарю и посылать…

— Не доверяете, значит… — обиделся Кошкин. — Зачем тогда в древний мир направили?

— Никто тебя, дубину, не направлял. На фига ты в трубу полез?

— А вы забор почините, — резонно заметил Кошкин. — А то вахтеров понаставили, а в дырку все ваше НИИ вынести можно…

— Ладно, — прервал его Егорушкин. — Слушай и запоминай. Фонарик получишь завтра утром. Папиросы сегодня, но кури скрытно; они табака еще не знают…

— П'oнято!

— При крайней опасности — нажми красную кнопку.

— А чего будет?