Мистик-ривер

— Я спала, — повторила она. — В субботу, когда Дейв вернулся, я уже была в постели.

Полицейский кивнул. Он опять наклонился к машине и стоял, похлопывая по кузову. Казалось, он удовлетворен. На все свои вопросы он получил ответ. Ей запомнилось, что волосы у него очень густые, а на макушке — темнее, и чернота сползает полосками: темное на светло-русом. Запомнилось, как тогда подумала, что вот такому облысение не грозит.

— Селеста, — произнес он своим вкрадчивым хрипловатым голосом, — по-моему, вы напуганы.

И Селеста почувствовала, как сердце ей сжала чья-то грязная лапа.

— Вы напуганы, и мне кажется, что-то знаете. Я хочу, чтобы вы поняли: я на вашей стороне. И на стороне Дейва. Но на вашей — больше, потому что, как я уже сказал, вы напуганы.

— Я не напугана, — наконец выговорила она и открыла дверцу со стороны водителя.

— Напуганы, — повторил Шон, отступая от машины.

Селеста села за руль и поехала по авеню.

19 Какими они мечтали быть

По возвращении в квартиру Шон застал Джимми в коридоре — тот разговаривал по мобильнику.

Джимми сказал:

— Да, про фотографии я не забуду. Спасибо. — Он дал отбой и взглянул на Шона. — Похоронное агентство Рида, — сказал он. — Они забрали тело с медицинской экспертизы. Говорят, я могу прийти и принести все, что нужно. — Он пожал плечами. — Им надо окончательно обговорить все детали церемонии, ну и так далее.

Шон кивнул.

— Ты взял свой блокнот?

Шон похлопал себя по карману.

Джимми задумчиво постукал мобильником себя по бедру.

— Ну, тогда, наверное, я отправлюсь к Риду.

— По твоему виду тебе лучше лечь спать.

— Нет, я нормально себя чувствую.

— Ладно.

Когда Шон был уже возле внутренней двери, Джимми сказал:

— Может быть, я могу попросить тебя об одолжении?

Шон приостановился:

— Конечно.

— Дейв, наверное, скоро уйдет — ему надо отвезти Майкла домой. Я, правда, не знаю твоего расписания, но очень надеюсь, что ты побудешь немного с Аннабет. Знаешь ли, чтобы ей не оставаться одной. Селеста скоро вернется, так что, думаю, это ненадолго. Вэл с братцами повели девочек в кино, так что в доме больше никого нет. А ехать со мной в похоронное бюро Аннабет не хочет, я это чувствую. Поэтому, не знаю, конечно, но я подумал…

— Все будет в порядке, — сказал Шон. — Мне надо переговорить с сержантом, но официально наша смена уже часа два как кончилась. Я только предупрежу его, хорошо?

— Буду очень благодарен.

— О чем разговор! — Шон направился было в кухню, но остановился и оглянулся на Джимми. — Вообще-то, Джимми, мне надо задать тебе один вопрос.

— Выкладывай, — сказал Джимми, сразу принимая этот свой характерный настороженный вид арестанта на допросе.

Шон шагнул назад, возвратившись к нему.

— Допрашиваемые не один раз говорили, что у тебя были нелады с этим парнем, о котором ты упомянул утром — Бренданом Харрисом.

Джимми пожал плечами:

— Какие нелады? Просто я не люблю его, вот и все.

— Почему?

— Не знаю. — Джимми сунул мобильник в передний карман. — Почему есть люди, от которых с души воротит, как ты думаешь?

Подойдя к Джимми вплотную, Шон положил руку ему на плечо.

— Он был парнем Кейти, Джимми. Они собирались вместе бежать.

— Ерунда, — не поднимая глаз, сказал Джимми.

— У нее в рюкзаке мы нашли проспекты Лас-Вегаса, Джим. Мы сделали несколько звонков и выяснили, что у них были зарезервированы авиабилеты на ее и его имя. Харрис подтвердил это.

Джимми дернул плечом, скинув с него руку Шона.

— Он убил мою дочь?

— Нет.

— Ты так стопроцентно уверен…

— Почти стопроцентно. Он блистательно выдержал проверку на детекторе. А вдобавок парень этот совершенно не того типа. И мне показалось, что он всей душой любит Кейти.

— Твою мать, — сказал Джимми.

Прислонившись к стене, Шон ждал, давая Джимми время переварить услышанное.

— Бежать вместе? — после паузы проговорил Джимми.

— Ага. И Брендан Харрис, и обе подружки Кейти говорят, что ты был категорически против их встреч. Вот почему — этого-то я и не понимаю. Ничего плохого я в пареньке не усмотрел. Ну, может быть, не бог весть что, тихий такой. Но кажется, он вполне порядочный и даже милый. Я просто не знаю, что и подумать.

— Ты не знаешь, что и подумать! — усмехнулся Джимми. — Это при том, что я только что выяснил, что моя дочь — погибшая, как тебе известно, — оказывается, собиралась бежать!

— Понимаю, — сказал Шон, понизив голос в надежде, что Джимми, которого со вчерашнего дня, начиная с их первой встречи возле кинотеатра на открытом воздухе, он видел только в состоянии крайнего возбуждения, последует его примеру. — Я это просто из любопытства, старина. Чего ты так уперся, чтобы дочь твоя не зналась с ним?

Джимми тоже прислонился к стене рядом с Шоном; он несколько раз глубоко вздохнул, медленно выпуская воздух.

— Я знал его отца. Его звали Простой Рей.

— Он что, был очень простодушен?

Джимми покачал головой.