Мистика Древнего Рима. Тайны, легенды, предания

Этих бестиариев ожидала та же участь, что и предыдущих. Никого не спасли щит и меч. Лишь на своего друга у гориллы не поднялась рука. Зверь демонстративно отбросил смертоносную жердь и улегся прямо на арене, спиной к оставшемуся бестиарию.

Публике не понравился такой оборот. Миролюбивые жесты в амфитеатре были у римлян не в чести.

– Убей черную обезьяну!..

– Убей чудовище!..

– Отомсти, подлый раб, за своих товарищей!..

– Или ты испугался обезьяны?.. – вопили трибуны.

Быть может, гладиатор и не хотел этого, но, когда он подошел к своему воспитаннику, чтобы всадить меч в его сердце, черный гигант был уже мертв. На теле могучего зверя не оказалось ни единой царапины.

Наверное, не выдержало сердце? Не захотел сам убивать друга, не пожелал умереть от его руки?.. Иногда сердце зверя оказывается добрее человеческого…

После запрещения гладиаторских сражений бои между животными продолжали проводиться, но уже в частных домах и не в тех масштабах, как во времена Римской империи.

А среди тех, кто добывал строительный камень в заброшенном Колизее, даже в XVI–XVII веках существовало предание о тени огромной обезьяны. Появлялась она, якобы, по ночам, при свете факелов, и блуждала по просторам древнего амфитеатра. Те, кого тень накрывала, – мгновенно и навсегда исчезал.

Может, все так и было… А может, рассказами о тени гигантской обезьяны добытчики камня в Колизее запугивали конкурентов?..

И об этом хранит молчание древний Колизей. И лишь сотни тысяч погибших гладиаторов и замученных христиан, закончивших свой земной путь в легендарном амфитеатре, знают ответ на эти вопросы.

«ОНИ ПРОСТИЛИ РИМУ»

Песня у фонтана Нептуна

На площади Навона жизнь не затихает ни днем, ни ночью. В светлые часы здесь царят художники. Они делают мгновенные портреты, рисуют и продают пейзажи Рима. В сумерках, когда загорается подсветка трех фонтанов: «Нептуна», «Четырех рек» и «Мавра», – художников сменяют музыканты.

Неподалеку от сражающегося со спрутом римского бога морей я обратил внимание на пожилого барда. Он скорее не пел, а к чему-то призывал, под нехитрую мелодию, гуляющую публику.

Мой приятель Марко, не очень-то хорошо владевший русским, попытался перевести слова исполнителя:

Да, хищные твари
Благородней многих людей.
Помнят ли, таят ли они обиду?
Ни один город мира
Не погубил столько диких зверей
Как вечный, безжалостный Рим.
Так простили они нам или нет?..

– Старая, избитая тема, – завершив перевод, про комментировал Марко. – Не знаю, как в древности, но в Средние века и даже в нашем столетии в Риме периодически появлялись какие-то пророки-обличители. Они вспоминали о несметном количестве диких животных – убитых и замученных в нашем городе.

– Гладиаторские бои запретили, а кровавые сражения между животными, на потеху публике, продолжаются и в наше время, – подтвердил я.

– Да, конечно, в XX веке подобный вид убийства совершается не в таком масштабе, как в Древнем Риме, – продолжил Марко. – История Вечного города неразрывна с животными. Вспомним волчицу, вскормившую Рема и Ромула. А гуси, которые спасли Рим во время нападения галлов?.. Жители города тогда укрылись на Капитолийском холме…

Конечно, я уже читал об этом у древнеримского историка Тита Ливия: «Галлы… пробирались на вершину так тихо, что не только обманули бдительность стражи, но даже не разбудили собак…

Но их приближение не укрылось от гусей, которые… были посвящены Юноне.

Это обстоятельство и оказалось спасительным. От их гогота и хлопанья крыльев проснулся Марк Манлий, знаменитый воин, и другие римляне: они начали метать стрелы и камни, скидывая врагов со скал…»

Но это же всего лишь легенды… А было ли так на самом деле? – спросил я.

– Оспаривать мифы и предания – пустая трата времени, – рассудил Марко. – Реальные ли это случаи или выдумки, но они влияли на духовное формирование личности римлянина – ив прошлом, и в настоящем.

– И гусей-спасителей ты имеешь в виду? – поинтересовался я.

Марко не уловил в моем голосе насмешки.

– Безусловно… Такие рассказы – реальные или вымышленные – положительно влияют на осознание жителями Рима своего прошлого…

– Вот только насчет гусей не все договорено ни у Тита Ливия, ни у более поздних его пересказчиков…

– Что ты имеешь в виду? – насторожился Марко.

Я снисходительно взглянул на собеседника:

– Гусей-то – спасителей – ведь потом съели на пиру в честь избавления от нашествия галлов…

Марко поморщился, как от чего-то надоевшего.

– Ой, да, слышал я эту циничную добавку к красивой легенде. Вот обязательно кому-то надо испортить старинную историю…

Он тут же рассмеялся и хлопнул меня по плечу.

– Давай не будем о грустных концовках милых преданий! У моего великого города и без того немало реальных грехов перед животными. Но Рим не был бы Римом, не люби он наших младших братьев и не опекай их…

Любимец города и понтифика