Интересны некоторые народные представления о происхождении курганов, о которых сообщает Н. К. Могилянский. Вот что пишет об этом анонимный корреспондент из села Эски-полос: «То дети великанов играли в песочки, и от этих игр остались такие курганы». В той же анкете имеется много сведений и о находках различных древностей во всех районах Бессарабии. Некоторые из них были обнаружены непосредственно во время разрушения или ограбления курганов. Так, в 1910 году крестьянин Иустин Стерку нашел около села Телицы старинную медную вазу с ручкой, которую затем выгодно продал цыганам за 16 рублей. В другом месте близ разрытого кургана находили жернова ручных мельниц, курительные трубки и другие предметы. А в кургане около села Ташлык были случайно обнаружены медный шлем, панцирь-кольчуга, половина меча и крупный человеческий скелет. Судя по набору оружия, здесь оказалось разрушенным богатое воинское захоронение. Все эти находки были переданы местной полиции, где и благополучно пропали. Здесь же один человек копал погреб и нашел «две медные кастрюли и большой чугунный котел ведер на восемь». Скорее всего, и в данном случае было уничтожено древнее захоронение скифской культуры с бронзовым котлом и медной импортной посудой.
Говоря в целом о проведенной Н. К. Могилянским работе, следует отметить ее достаточно высокий для своего времени уровень. К сожалению, эта анкета не получила широкой известности и была незаслуженно обойдена вниманием специалистов.
На основании «Анкеты Н. К. Могилянского Я. Эбергардт сделал сообщение на одном из заседаний секции бессарабоведения Общества естествоиспытателей и любителей естествознания «О некоторых памятниках старины и археологических находках в Бессарабии». В заключение сообщения он предложил интересную программу развития археологии в крае, которая включала следующие пункты:
1) приобретение всех имеющихся на рынке трудов и изданий по истории и археологии Бессарабии;
2) составление и издание материалов и трудов, а также подробного путеводителя по древней Бессарабии;
3) принятие мер к приобретению коллекций древних монет и других находок, которые бы положили основу созданию в Кишиневе историко-археологического музея;
4) составление программы исследований памятников старины края, которую необходимо послать для просмотра и обсуждения в Императорскую археологическую комиссию;
5) приложение всех усилий к сохранению исторических и археологических памятников Бессарабии.
В результате обсуждения общество постановило: «…принимать меры к сохранению исторических памятников, собирать археологические находки и учредить историко-археологический музей в Кишиневе». Трудно сказать, как развивалась бы дальнейшая работа этой секции, но начало Первой мировой войны помешало осуществлению задуманных планов. Следует отметить и то, что почти все пункты этой программы остаются актуальными и в настоящее время.
Однако столетие назад множество археологических памятников оставалось еще в первозданном состоянии: часто встречались городища и валы, а курганы были неотъемлемой частью местного пейзажа. Их практически не трогали в тех районах, где сохранялся еще патриархальный уклад жизни. Лишь чрезвычайные события могли нарушить его неспешное традиционное течение.
…Верст через пять увидели мы превеликий круглый курган… Взошед на оный довольно круто, посреди самого верха представляется ямина, и в оной ямине стоит каменный болван увеличенного росту.
Это отрывок из описания знаменитого кургана Чертомлык, сделанного выдающимся русским ученым, академиком В. Ф. Зуевым в книге «Путешественные записки от Санкт-Петербурга до Херсона в 1781–1782 годах». Из него следует, что в конце XVIII века на вершинах многих насыпей еще стояли многочисленные древние изваяния. Некоторые из них сохранились в первоначальном положении даже к началу XX века. Об этом свидетельствует интересная и весьма показательная история, которая произошла в канун Первой мировой войны в селе Надушита Бессарабской губернии (ныне село в Дрокиевском районе Молдовы).