Мистика древних курганов

В первом захоронении был обнаружен лежавший на левом боку костяк ребенка 5–7 лет. Возле его рук находился скелет крупного зайца. Больше находок здесь не было. Два других погребения вообще оказались совершенно пустыми: камни перекрывали неглубокие ямы правильной прямоугольной формы со слегка округленными углами, в которых никогда ничего не было. На дне ям не нашли даже тлена от растительной подстилки, которую обычно укладывали в захоронения. Отсутствие каких-либо находок затрудняло датировку этих комплексов, хотя погребальный обряд и находка стел в перекрытиях показывали, что они были совершены не позднее III тысячелетия до нашей эры. Что это? Культовые сооружения? Просто случайность?

Мы сразу же столкнулись с рядом проблем. Каким образом сразу три скульптуры попали в насыпь небольшого степного кургана? К какому времени они относятся? Изготовлены ли они специально для перекрытия погребений или же предназначены для иных целей? Ведь все обнаруженные здесь стелы были обработаны для вертикальной установки в землю, а использованы в качестве горизонтальных перекрытий. И вообще, что же представляют собой эти примитивные изваяния?

Мнения ученых по этим вопросам разделились. Одни считают, что антропоморфные стелы или каменные изображения человека специально выполнялись для погребального обряда. Действительно, большинство подобных находок обнаружено в перекрытиях захоронений ямной культуры. Считается, что под ними были захоронены вожди или старейшины этих племен. Но тогда почему в данном случае одна из стел перекрывала погребение ребенка, а две другие — пустые ямы? Да и погребальный обряд здесь несколько отличен от ямного. Видимо, ближе к истине другое предположение, согласно которому антропоморфные стелы изготавливались населением доямного времени и устанавливались на курганах или в близлежащих святилищах, разрушенных впоследствии другими или более поздними скотоводческими племенами.

Все три оланештские стелы имеют на тулове надрезы или углубления, доказывающие, что они предназначались для вертикальной установки в землю, скорее всего, на вершинах курганов или в специальных святилищах. Эти метки на камне указывали, до какой глубины изваяния вкапывались в землю. Следовательно, над захоронениями они были уложены уже вторично: не знаем, случайно или специально одну из стел поместили над ребенком. В этом же кургане было найдено еще два пустых захоронения почти таких же размеров, над которыми лежали подобные изваяния. Все ямы располагались цепочкой к северу от центра и без учета круговой планировки, характерной для впускных древних погребений.

Уже тогда было ясно, что столь высокая концентрация кенотафов и антропоморфных стел в небольшом степном курганчике вряд ли является случайной, но до открытия Григориопольского кургана мы не могли дать объяснение этому археологическому феномену. Лишь после реконструкции древнейшего храма стало очевидно, что где-то здесь был сооружен небольшой ритуальный комплекс медно-каменного века, который находился или на вершине небольшой насыпи, или вблизи нее.

Но почему же в таком случае все стелы были использованы вторично? Ведь они были изготовлены теми же племенами, которые оставили самые ранние захоронения кургана, да и возвели сам курган. Здесь может быть несколько объяснений. Во-первых, их могли использовать в качестве строительного материала другие группы энеолитического населения, не создававшие этих каменных скульптур. Во-вторых, из этнографии мы знаем, что древние изваяния могли заменять сами же их создатели, когда отслужившее свой век «божество» получало качественно иное — утилитарное — назначение. Но в любом случае концентрация стел в кургане может свидетельствовать только о том, что здесь находилось когда-то древнее святилище, посвященное скотоводческому божеству в облике человека. В отличие от более поздних изваяний на них отсутствуют какие-либо резные изображения, их выделяет лаконичность формы и самая примитивная обработка, заметить которую зачастую может лишь специалист.

Какими бы ни были основные выводы о происхождении и культурной принадлежности стел, открытие древнейших культовых сооружений энеолита дало нам удивительные образцы древнейшего монументального искусства. С упрочением родственных связей, усилением роли старейшин и жрецов возрастало значение верований, связанных с культом предков и культом Мирового дерева. Это в свою очередь привело к принципиальным изменениям в устоявшемся образе жизни, что и отметили примитивные человеческие фигуры, появившиеся когда-то в бескрайней и пустынной степи. Изменив в одночасье унылый и однообразный пейзаж, они бесхитростно раскрывают потомкам сложный и загадочный духовный мир древнего скотовода на пути к новой исторической эпохе.