Мистика (СИ)

И вот однажды, спустя месяц, нежданно-негаданно, стряслось следующее: Секретарь, выполняя повседневные обязанности, как обычно утром, положил на стол руководителю почту. Молодой директор, в свою очередь, - так же, по обыкновению - принялся ее разбирать и просматривать. Как вдруг! Это было сродни раскату грома в ясную погоду. Эрик наткнулся на письмо из Лондона! Дыхание участилось, лицо вспыхнуло жаром, моментально пересохло во рту. Спасительной нитью в душе вспыхнул тонкий лучик надежды. Тонкий, хрупкий лучик зыбкой надежды. "Неужели она!? Единственная, страстная, шикарная, желанная... Неужели я что-то для нее значу? Но позвольте, как она узнала мой адрес? - Эрик нырнул в омут воспоминаний. - Вероятнее всего, пока я утром спал, Берта листала мою записную книжку. Ну конечно! Ежедневник все время лежал на журнальном столике. Там же я и записку обнаружил. Так, стоп; почему Берта? Берта Дуглас мертва. А эта другая; сексапильная, обворожительная, коварная..."

Возбужденный, он боялся взглянуть на последние строки обратного адреса, не рискуя разочаровываться в своих вожделенных предположениях. И он не ошибся. Это действительно была она, таинственная незнакомка с теплохода. Собравшись с духом, мой знакомый решительно взглянул в правый нижний уголок конверта и, покрываясь бурыми пятнами от удушающих спазм горла, полушепотом прочел: "Лондон Эркер стрит. 199/467. Берта Дуглас"

Проскользив мутным взглядом по черным буквам и цифрам вторично, трясущаяся рука самопроизвольно, с силой отшвырнула прямоугольный конверт в сторону.

- Да она что, издевается!? Думает, я такой уж законченный идиот, что попадусь на ее подлую уловку дважды!?

Раздраженному негодованию не было конца и края. Впрочем, постепенно придя в себя, Эрик осуществил - на тот момент - резонное умозаключение, что фурия видимо не в курсе о его визите на лондонское кладбище, и о том, что ему удалось разгадать ее низкую ложь.

И все-таки было чертовски любопытно, что же эта темная лошадка соизволила изложить в очередном послании? Подобрав отброшенный в сердцах конверт, Эрик извлек лист лощеной бумаги и приступил к чтению:

"Душа моя! Мой любимый Эрик!

Я так трепетно ждала того счастливого дня, когда вновь тебя увижу... И, наконец, моя безумная мечта сбылась. Я сгорала от наслаждения, любуясь упоительным зрелищем твоего визита ко мне в гости, на кладбище. К несчастью, моя пылкая душа подвержена жестоким мукам нечеловеческих страданий, от сознания того, что мы не можем быть вместе. Но, после нашего умопомрачительного свидания, той безумной ночи, на теплоходе, я обрела частичку тебя; как залог взаимной любви. Спешу пояснить: В той агонии страстей, ты подарил мне ребенка. И, разумение этого факта переполняет мои мысли неиссякаемым водопадом радости и блаженства.

Единственный, прощаюсь с тобой в надежде еще хоть разочек осязать твой светлый образ, который мне так дорог.

Целую, люблю, скучаю. Твоя Берта".

Откинув тело на спинку кресла, Эрик неистово прижал ладони к пульсирующим вискам.

- Та-ак... С меня, кажется, довольно!

Адресат, признаться, не сразу вернул самообладание после прочитанного. Это был натуральный шок, от чего руководитель фирмы целый день провел в депрессивном состоянии. Ни о чем другом думать уже не было сил, ибо мышление зациклилось лишь на одном; отыскать автора письма и выяснить с ней все отношения. Единственное, чего Эрик не мог постичь - почему? Почему та девушка выдает себя за другую, не существующую, умершую? Почему она не подошла к нему на кладбище, если утверждает, что любит его, и видела, как Эрик посетил могилу Берты Дуглас? Но тут опять несуразица; ведь он никому не сообщал дату и время своего приезда по указанному в записке адресу. Да плюс беременность. Неужели где-то скоро родится его ребенок? И вообще; вдруг Берта Дуглас жива, а в могиле лежит другой человек? Почему автор письма утверждает, что им не суждено быть вместе?

Эрик чувствовал, что за последними событиями кроется нечто таинственное, и ему катастрофически не терпелось разгадать этот запутанный ребус. Присутствие интриги совершенно не давало возможности хоть на минуту обрести покой, взять себя в руки, в полной мере вернуться к делам бизнеса. Он просто не находил себе места, так непреоборимо оказалось желание докопаться до истины. Хотя в последствии Эрик выдаст изречение следующего содержания: "Лучше бы я не распутывал этот кошмарный клубок безумия".

Не желая более томить читателя нудным жеванием организации и осуществления повторной поездки в Лондон, я сразу перейду к самой сути, возникшего сплетения реальности, мистики, и невообразимой душевной боли.