МИСТИКА СС

В том же 1938 году Гиммлер нашел себе новую любимую «игрушку» — минералогию. В марте 1938 года он поручил Скультетусу изучить австрийские залежи меди и дать обоснование с точки зрения «учения о мировом льде». Следуя этому заданию, в мае 1938 года Хёне вывел из своего подразделения раскопок новую структуру — отдел геологии и минералогии. В нем числились всего лишь два человека, которые занимались в основном изучением средневековой алхимии и методов производства золота. Кроме этого, в первой половине 1938 года в ходе реорганизации РуСХА Аненербе были переданы отделы обработки земли и разработки природных ресурсов. Из них в Зальцбурге был создан новый отдел, которым руководил Штайнхаузер. Новое подразделение занималось многими проблемами. Один их список мог внушить уважение: общая теория карстов[22]

, общая геология, военная геология, историческая ретроспектива добычи ископаемых, палеонтология, антропология, топологические исследования. То, что интересы нового отдела сталкивались с компетенцией других отделов, нисколько не волновало Гиммлера. Его больше заботило то, чтобы отделов «Наследия предков» было как можно больше и они занимались самыми различными вопросами. В том же году двоюродный брат жены рейхсфюрера ботаник Филипп Фрайхер отправил из Бразилии сообщение Гиммлеру о том, что согласился бы возглавить ботаническую структуру Аненербе при условии ежемесячного оклада в 600 рейхсмарок. Идея воплотилась в появлении отдела зоогеографии и зооистории, который правда, остался только на бумаге

Расширение сферы деятельности «Наследия предков» вряд ли можно считать запланированным. Собственно говоря, оно началось когда Гиммлер принял в Италии внезапное решение об изучении античности. Несмотря на то, что рейхсфюрер хотел преследовать только далеко идущие цели, поставленные им задачи носили бессистемный, а нередко и случайных характер. Гиммлер не мог никому объяснить, почему он принял то или иное решение.

С другой стороны, удивляло, с каким рвением Гиммлер хотел приобрести признание в научном мире. Нередко он сосредоточивался на столь незначительных моментах, которые нормальному человеку вряд ли могли показаться имеющими политическое значение. Многие из его окружения рассказывали о его пунктуальности, граничащей с паранойей: при решении важного дела мог отвлечься от его сути и погрузиться во второстепенные детали давая точные указания. В Аненербе шеф СС проявлял наибольший интерес к двум структурам: отделу метеорологии Скультетуса и Экстернштайну. В остальном он с удивительной наивностью мог посвятить время подбору готического шрифта, которым должны были печататься некоторые издания. При этом он утверждал, что готический шрифт был изобретен евреями, чем ставил в тупик знатоков средневековых литер.

Необходимо заметить что руководство Аненербе прекрасно осознавало свое двойственное положение: кроме «Наследия предков» при Личном штабе Гиммлера существовало еще несколько структур которые выполняли поручения рейхсфюрера в сфере культуры. Закрепить собственную монополию не удалось даже тогда, когда Зиверс и Вюст по собственной инициативе переименовали Аненербе из «исследовательского общества» в «исследовательское общество СС». Кто же составлял им конкуренцию? Прежде всего, структура (позднее «Управление — Мюнхен») под руководством штурмбаннфюрера СС профессора Дибитча. Она занималась экономическими проектами в сфере культуры и искусства, изготовлением эскизов и образцов продукции для эсэсовских фабрик. Референт Гиммлера Александр Лансгдорф возглавлял собственный отдел. «Общество содействия охране немецких памятников культуры» занималось попечительством над различными памятниками зодчества, которые заинтересовали главу СС. К таковым, естественно, относился замок Вевельсбург под Падеборном (позднее он превратился в самостоятельную структуру), Заксенхайн при Вердене, «дом Гландорпа» в Любеке (Фиш-штрассе, 54), Бергхаус СС в Верхней Баварии. Даже раскопки Хайтхабу вначале опекались именно этим обществом. «Учреждение Экстернштайн», попавшее в сферу деятельности Аненербе в 1936 году, до этого было тоже самостоятельной структурой при штабе Гиммлера, Отдельная структура штаба занималась «могилой короля Генриха Первого» в Кведлинбургском храме.

1939 год Аненербе встретило, находясь в аморфном состоянии. Каждый понимал под «Наследием предков» что-то собственное. Шанс превратить общество в монолитное учреждение был упущен.

Начало Второй мировой войны в корне поменяло характер деятельности «Наследия предков». На время боевых действий оказалась замороженной деятельность большинства гуманитарных отделов. На повестке дня стоили только военные успехи рейха, а потому любые исследовательские организации должны были заниматься только тем, что должно было способствовать победе во Второй мировой войне. В этих условиях почти все естественно-научные отделы автоматически становились «военно-значимыми».