Мистицизм

Впрочем, это не единственный источник сведений, которыми мы можем располагать. Одна из особенностей жизни в единении в том, что в самых своих возвышенных и совершенных проявлениях, как ее иллюстрируют примеры из жизнеописаний мистиков, она становится доступной взорам многих. Довлеющий над телом закон "прах возвратится в прах", которым в итоге определяется все наше земное существование, распространяется также на жизнь души, однако в ней получает совершенно иное прочтение, приобретая, как ни парадоксально, смысл прямо противоположный. Дух человека, познав реальность в полном объеме, завершает цикл Бытия и, возвращаясь на землю, облагораживает и одухотворяет ту сферу существования, из которой он вышел. Поэтому те критики мистицизма, которые торопятся с плоскими назиданиями относительно "беспросветно унылой, нагоняющей тоску своей обезличенностыо" жизни созерцателей на ранних, «подготовительных» стадиях Мистического Пути, предпочитают умалчивать о том, что следует после и прямо противоречит их выводам. Ведь на этапе жизни в единении в мистике раскрывается столь незаурядная личность, что на фоне окружения его яркая фигура просто бросается в глаза: в нем может открыться гениальный художник, или первооткрыватель, или реформатор, религиозный или политический, или национальный герой, или вообще "великий подвижник" в сонме святых. Явно сверхчеловеческая природа того, что эти люди совершают, может иметь своим объяснением лишь сверхъестественные источники их вдохновения. Свв. Бернард, Тереза, Катерина Сиенская, Игнатий Лойола, Джордж Фокс и Жанна д'Арк — все их деяния, которыми побеждались самые, казалось бы, фатальные обстоятельства, явно не укладываются в наши представления о границах человеческих сил, если не предположить, что для этих побед каждый из них черпал силы в своем сокровеннейшем — в прочной и неразрывной связи с той Жизнью, которая "свет человеков".[889]

Итак, перед нами открываются два направления исследований. Во-первых, мы можем попытаться выявить суть трансцендентных переживаний посредством анализа всего, что говорят о них мистики. И во-вторых, можно обратиться к изучению биографии каждого выдающегося мистика в поисках достоверных свидетельств его причастности к неземным источникам энергии, его глубинного контакта с непроявленными уровнями бытия. Кроме того, в нашем распоряжении весь аналитический аппарат психологии, — только в данном случае, имея дело с теми, кого не без оснований именуют "титанами духа", мы должны им пользоваться с крайней осторожностью.

Хотя жизнь в единении нередко проходит среди людей, она никогда не бывает от мира сего. Она принадлежит иным уровням бытия, которые недоступны для словесных описаний постольку, поскольку вообще недоступны постижению человеческим разумом. Мы, обитатели "юдоли земной", можем уловить лишь отблески жизни тех нескольких избранных, кто преобразил себя на вершине. Они высоко отстоят от нас и дышат иным воздухом, они для нас недостижимы. Однако значение их опыта для человечества поистине неизмеримо. Они суть наши посланники к Абсолюту. Своими деяниями и судьбами они доказывают осуществимость призвания человечества к последовательному постижению Реальности и предоставляют нам осязаемые свидетельства трансцендентной жизни. Выражаясь словами Эйкена, можно сказать, что они олицетворяют собой "пришествие в наш мир Духовной Силы как всепобеждающей, превышающей всякое сравнение с той, которая просто полагает основания жизни или препятствует их разрушению".[890] В сущности, на их примере мы видим не что иное, как обещание и свидетельство преображения всякой души, если только она своею волей откроется животворной Любви Божьей.

Итак, начнем с того, что говорят об этом сами мистики. Первое, что бросается в глаза при анализе их описаний жизни в единении, — это настойчивое повторение в них ассоциативно-символических рядов двух типов. О том, сколь велик риск неправильного толкования обеих разновидностей, свидетельствуют многочисленные критические выпады предвзятых исследователей, для которых любые явления по ведомству мистицизма — нечто заведомо подозрительное и предосудительное. Мы уже знакомы с символикой, которая используется созерцателями и вообще теми, кто благодаря своему складу натуры склонны к экстатическим переживаниям. По аналогии с этим, описания жизни в единении также можно разделить на свидетельства метафизиков-трансценденталистов и свидетельства мистиков от природы, то есть впечатлительных и чутких ко всему необычному натур с эмоциональным темпераментом. Уже одно это обстоятельство может при поверхностном рассмотрении создать видимость противоречия.