Мистицизм

"Любовь пребывает наверху, и ее не может удержать никакая низшая вещь. Любовь должна быть свободной и чуждой всем привязанностям мира, чтобы ничто не препятствовало ее внутреннему взору, чтобы ее не запутывали никакие временные удобства, чтобы ее не могли победить никакие несчастья".

"Нет ничего сладостнее Любви, ничего сильнее, ничего выше или шире; нет более радостной, полной и лучшей вещи на земле и на небесах. Ибо любовь рождена от Бога и не может существовать без Бога, который превыше всех творений".

"Любящий летит, бежит и радуется — он свободен, и его ничто не может сдержать. Он отдает все всему и имеет все во всем, поскольку он покоится в Одном Наивысшем, который охватывает все и из которого проистекает все добро". "Любящий не смотрит на дары, но обращает свой взор на дарящего"."…Кто любит, тому знаком зов этого голоса. Ибо эта сжигающая привязанность любви есть громкий крик в ушах Бога, вопиющий «Мой Бог, Моя Любовь, Ты — весь мой, и я — весь Твой»".[170]

Это христианские тексты; обратимся теперь к мистику мусульманскому:

Когда мысль о Возлюбленном наполняет наши сердца,
Все, что нам нужно делать, — это служить Ему и посвящать Ему жизнь.
Всякий раз, когда Он зажигает Свой разрушительный факел,
Сгорают мириады влюбленных душ.
Влюбленные, живущие во святилище, —
Это мотыльки, сжигаемые факелом Возлюбленного лика.
О, сердце, стремись туда! Ибо Бог осветит тебя
И покажется тебе душистым садом, а не ужасом.
Он вложит новую душу в тебя,
Подобно тому, как наполняют кубок вином.
Займи свое место в Его Душе!
Займи свое место на небесах, о яркая полная луна!
Подобно небесному Писцу, Он откроет книгу твоего сердца,
Чтобы наполнить тебя тайнами.[171]

Хорошо сказал Хилтон: "Совершенная любовь делает Бога и душу чем-то единым";[172] а вот слова Таулера: "Источник жизни — это любовь, а кто не живет в любви, тот мертв".[173]

Все вышеприведенные изречения объективны и поучительны; сущность их может быть персональной, но форма — никогда. Однако если мы захотим узнать, что же в действительности означает "любить Абсолют" — насколько реален для мистиков Объект их страсти, насколько далек он от сферы набожности или философских спекуляций, насколько конкретной, позитивной и главенствующей может быть их страсть, — мы должны исследовать литературу автобиографическую, а не поэтическую или назидательную. Для этой цели я выбрала не хорошо известные самоанализирующие труды святого Августина, святой Терезы или Сузо, которые доступны каждому, но гораздо более личные исповеди замечательного мистика Гертруды Мор, содержащиеся в ее "Духовных Опытах".

Эта монахиня, прапраправнучка Томаса Мора и любимая ученица знаменитого бенедиктинского созерцателя, почтенного Августина Бейкера, проявила романтическую и личную стороны мистицизма гораздо более совершенно, чем даже святая Тереза, чьи работы были составлены для поучения дочерей. Гертруда была ревностной последовательницей Блаженного Августина ("мой дорогой-дорогой святой", неоднократно называла она его).