А между тем стала меняться и стратегическая ситуация на море. Лукулл, используя свой опыт в Первой войне с Митридатом, где он был командующим флотом, собрал корабли со всей провинции Азия и, организовав флот, отправил его в море. И здесь царь получил новый удар судьбы, он лишился не только своего войска и кораблей, которых отправил в Эгейское море, но и военного советника Марка Мария, который этим отрядом командовал. А произошло это так: судя по всему, после бури, которая разразилась в Пропонтиде, у Мария под командованием осталось значительно меньше кораблей, чем было, а 13 из них под командованием наварха Исидора он отправил в сторону Лемноса. Когда об этом стало известно Лукуллу, он погрузил войска на корабли и, выступив против Исидора, нанес ему поражение, захватил и потопил суда, а затем атаковал главные силы под командованием Мария, которые стояли на якоре у небольшого островка. Видя, что противник превосходит его числом, последний велел подтянуть все суда вплотную к берегу и поставить так, чтобы их невозможно было обойти с фланга, мало того, теперь понтийские корабли крепко стояли на твердом морском дне, а римские суда мотало и швыряло на волнах. Приказав бойцам приготовиться к рукопашной, Марий стал поджидать врага, и, когда воины Лукулла вступили с ними в бой, они были отброшены. Римский командующий оказался в дурацком положении, он обладал численным перевесом, но ничего не мог поделать со своим врагом, поскольку тот очень грамотно использовал условия местности. И тем не менее он нашел выход, хоть остров и был скалистый, пусть и с большим трудом, но римляне сумели пристать к берегу и высадить десант, который в самый разгар сражения атаковал с тыла стоявшие на мелководье корабли Мария. Атаки с двух сторон понтийцы не выдержали, они стали рубить канаты и уходить в открытое море, где попали под удары таранов боевых римских галер, в поспешном бегстве корабли Митридата мешали один другому, цеплялись веслами и сталкивались. Оба понтийских военачальника попали в плен, но судьба их была разной — Александру Лукулл даровал жизнь, для того, чтобы провести в своем триумфальном шествии, а вот Марий
А тем временем римляне, получив подкрепление, которое привел военачальник Барбас, перешли в контрнаступление по всему фронту, используя свое преимущество на суше и на море. Войска легата Триария осадили Апамею, и после упорного сопротивления овладели городом, а там легат явил себя во всей красе и
Царь развил бурную деятельность и стягивал в регион войска отовсюду, откуда только было можно, именно здесь он планировал остановить римское наступление. А между тем, напомнил о себе Аврелий Котта: набравшись смелости, он высунул нос из Халкидона и, значительно усилив подкреплениями свои потрепанные войска, подошел к Никомедии и расположился лагерем недалеко от города. Активных действий не предпринимал, поскольку все же боялся Митридата, однако когда узнал, что следом за ним к городу подходят войска Гая Валерия Триария, то взбодрился необычайно и начал готовиться к решительному сражению. А вот легат Лукулла действовал по собственной инициативе и, не желая соединяться с Коттой, прошел мимо его стана и подошел к Никомедии с другой стороны, где и расположился лагерем. Теперь римляне готовились штурмовать бывшую столицу Вифинии с двух сторон, а царь собирался дать им отпор — и тут все снова изменилось.