Митридат против Римских легионов. Это наша война!

Квинт Серторий являлся одной из наиболее замечательных фигур римской истории — блестящий знаток права, талантливый оратор, он был и великим полководцем. Плутарх сравнивал его с тремя другими великими полководцами прошлого — Ганнибалом, Антигоном Одноглазым и Филиппом II Македонским. «Ни одному из них он не уступал умом, но всех их превзошел своими несчастьями, ибо судьба была к нему более суровой, чем откровенные враги. Он сравнялся военным опытом с Метеллом, отвагой— с Помпеем, удачей— с Суллой; его отряды соперничали с римским войском — а был он всего лишь беглецом, нашедшим приют у варваров и ставшим их предводителем». Когда Сулла захватил власть в Риме, то Серторий со своими сторонниками ушел в Испанию и на протяжении 8 лет безраздельно там властвовал, громя легионы, которые посылал против него сенат. Лучшие полководцы Республики — Метелл Нумидийский и Помпей Великий ничего не могли с ним поделать, и Серторий продолжал удерживать за собой громадные территории, он даже создал из своих сторонников подобие сената и обсуждал с ними государственные дела. Вот с этим человеком и решил Митридат заключить союз и отправил посольство на далекий Пиринейский полуостров.

К этому времени в окружении Евпатора появилось достаточно много римских перебежчиков, они-то и надоумили Митридата попробовать договориться с правителем Испании. Аппиан называет их имена — Магий и Фанний Люции, которые и отправились с посольством к Серторию, везя ему предложения понтийского царя о военном союзе. В целом посольство прошло успешно, союз был заключен, только вот о конкретных его результатах сведения источников расходятся, если по поводу того, что получил римлянин все ясно (три тысячи талантов и сорок кораблей), то относительно Митридата все не так просто. И Плутарх, и Аппиан едины в том, что правитель Испании отправил в Понт военного советника (у Аппиана он назван Марком Варием, у Плутарха — Марком Марием), а вот в том, что касается территориальных приобретений… По Аппиану, Митридат получал Азию, Вифинию, Пафлагонию, Каппадокию и Галатию, а по Плутарху, — только Каппадокию и Вифинию. Скорее всего, Евпатор получал все указанные у Аппиана земли, за исключением Азии, поскольку она являлась римской провинцией, а Серторий был не тот человек, чтобы транжирить достояние Республики и разбазаривать казенные земли. С другой стороны, координировать действия Сертория в далекой Испании и Митридата в Малой Азии не представлялось возможным, и потому могло показаться, что союз между ними носит символический характер и не более. Но это только так кажется, поскольку Митридат выгоду из него извлек, — во-первых, каждый легион, который сражался против Квинта Сертория в Испании не мог быть послан в Анатолию, а это уже было хорошо. И во-вторых, в рядах армии Понта появились римские военные советники — профессиональные военные, которые начали вооружать и обучать отборные подразделения пехоты на основе римской военной школы. Именно эти пехотинцы и будут составлять костяк всех армий Митридата, и именно они пройдут с ним всю войну до конца.

У Плутарха есть очень интересный момент, который проливает свет на взаимоотношения Митридата и его главного военного советника — Марка Мария. «Тот помог Митридату взять некоторые города Азии, и, когда Марий въезжал туда, окруженный прислужниками, несшими связки розог и секиры, Митридат уступал ему первенство и следовал за ним, добровольно принимая облик подчиненного. А Марий одним городам даровал вольности, другие освободил именем Сертория от уплаты налогов, так что Азия, которая перед этим вновь испытала притеснения сборщиков податей равно как и алчность и высокомерие размещенных в ней воинов, жила теперь новыми надеждами и жаждала предполагаемой перемены власти».Таким образом, видно, что предполагалось освободить и римскую провинцию войсками Митридата, но вот власть в ней должна была перейти к сторонникам Квинта Сертория — царь Понта затеял большую дипломатическую игру, ставкой в которой было его безраздельное господство в Центральной и Восточной Анатолии.

* * *