Мю Цефея. Шторм и штиль (альманах) (СИ)

— Объявить-то объявил, — хмыкнул воин. — Только где сейчас все его легионы? И Капителла давно пала. Может, не трогали бы их, и они бы нас не тронули.

Над поверхностью тумана взвились стремительные крылуны, закружились в воздухе, выбирая жертв. Дождь понемногу расходился, и туман начал редеть, открывая взорам людей подступающих к стенами тварей. Барону хватило беглого взгляда, чтобы представить общее число нападающих, гораздо большее, чем могли выдержать укрепления.

Тем временем командир лучников дал отмашку своим людям, и те принялись отстреливать зарвавшихся крылунов, изредка перебрасываясь парой словечек. Вопли падающих тварей и звон тетив неприятно напомнили барону о прошлогоднем, самом первом приступе. Против воли перед глазами встали картины того боя.

…Взмах меча, крупный волк, покрытый толстой чешуей с острыми шипами, падает, но, даже хрипя, булькая, норовит вцепиться в колени. Удар закованной в сталь ноги отбрасывает его…

Приступ случился вскоре после того, как иссяк поток беженцев и розовая волна алхимического тумана затопила окрестности. Первое время над несуразными, еле ковыляющими тварями посмеивались, издевались, шутками отгоняя страх.

…Он пригнулся, клыки клацнули по наплечнику, оставляя вмятину. Ткнул мечом, не достал и тут же дернулся, уворачиваясь от рухнувшего рядом крылуна. Принял на щит удар твари, отдаленно похожей на медведя, пошатнулся, но сумел вонзить клинок ей в брюхо, попав точно между роговых пластин…

Ворота были пробиты менее чем за половину часа, решетка поддалась еще быстрей.

…Справа падает воин, мелкая тварь с длинными, выступающими зубами вцепляется ему в шею. Кровь бьет фонтаном, заливая изорванную кольчугу…

Их спасло лишь то, что дождь прекратился довольно быстро. Едва небо начало светлеть, как поток тварей иссяк, а оставшиеся резко ослабели.

…Ноги скользят в черной жиже, где кровь людей смешана с ядом тварей. Утробно рычат издыхающие существа, измененные до неузнаваемости алхимией проклятых южан. Двор завален трупами, и не только тварей, но и людей. Оторванные руки, перегрызенные горла, размозженные черепа…

Усилием воли барон прогнал непрошеные воспоминания и направился по переходу в Черную башню, отданную в распоряжение алхимика. Поднимаясь по винтовой лестнице, он чуть усмехнулся, заметив суеверный страх оруженосца. Мальчишка вздрагивал всякий раз, когда слышал шелест сквозняка или завывания ветра.

Гиблой славы башня удостоилась еще в начале постройки. Тогда, во время пожара, погибли несколько работников, а камень стен приобрел черный цвет из-за глубоко въевшейся сажи. Предок барона распорядился ею сообразно людскому мнению, устроив тюрьму. Так появились истории о блуждающих по ней призраках, коими объявлялись или замученные узники, или погибшие при пожаре строители.

С появлением в замке алхимика недобрая слава башни упрочилась, а к слухам добавились байки о диких воплях и странных огнях, что горят по ночам наверху. Впрочем, истории потеряли прежнюю остроту с приходом тумана, хотя рассказывать их не перестали. Все же призраки были не так страшны и реальны, как безжалостные порождения зловещего тумана.

В лаборатории алхимика пахло чем-то кислым, воняло паленой шерстью, под потолком клубился дым. Висящие двумя рядами вдоль стен светлячки наполняли комнату мягким, желтоватым светом, напоминающим о сиянии золотых монет.

Услышав шаги, алхимик неохотно поднял взгляд, отодвигая толстую кипу пергаментов, испещренных мелкими значками и жутковатыми рисунками. Учтиво поздоровался с бароном и жестом отослал своего юного помощника. Оруженосец остался у дверей, с опаской рассматривая замысловатые установки, в которых цветные жидкости переливались из сосуда в сосуд, булькали, смешиваясь, а затем собирались в крошечных емкостях. Покосившись на мальчишку, алхимик подошел к барону.

— Пора опробовать твоих созданий в деле. На всякий случай приготовь всех.

— Всех? — поднял брови алхимик. — Я намеревался провести еще серию испытаний, чтобы иметь полную уверенность относительно всех аспектов созданных существ.