Мюнхен 1938: падение в бездну Второй мировой

В связи с подписанием Мюнхенского соглашения между Великобританией, Францией, Германией и Италией и нормализацией ситуации в Восточной Европе, нарком обороны 16 октября направил в Политбюро ЦК ВКП(б) и СНК СССР докладную записку № 722/сс: «Прошу разрешения распустить призванный из запаса на войсковые сборы рядовой и начальствующий состав, лошадей и автотранспорт, в связи с чехословацкими событиями… Роспуск предназначается с 20 по 25 ок- тября»[243]. В тот же день Политбюро ЦК ВКП(б) утвердило это предложение маршала Ворошилова. Однако Сталин собственноручно внес в постановление фразу: «Учитывая, что роспуск такого большого количества людей (а также демобилизация лошадей и автомашин) — дело серьезное, предложить НКПС подготовиться к этому делу»[244]. 17 октября это решение было оформлено постановлением СНК СССР № 1113–274сс[245], а нарком обороны направил Военным советам СКВО, КалВО, УрВО, ПриВО, БОВО, КОВО, ЛВО, ХВО, ОрВО, и МВО директивы №№ 75700–75709 соответственно об увольнении призванного приписного состава, лошадей и автотранспорта[246].

Таким образом, в условиях Чехословацкого кризиса советское правительство не только неоднократно четко заявляло о своей позиции, но и предприняло соответствующие военные меры по подготовке к оказанию помощи Чехословакии. Однако именно Франция и Чехословакия отказались от военных переговоров, а Великобритания и Франция блокировали советские предложения об обсуждении проблемы коллективной поддержки Чехословакии через Лигу Наций. Тем не менее, советское руководство посчитало себя обязанным подготовиться на случай возникновения войны в Европе, что, несмотря ни на какие сомнения, все же служит решающим свидетельством его готовности поддержать своих союзников в войне с Германией. Вместе с тем, в Кремле вовсе не собирались очертя голову бросаться в войну без учета общей политической ситуации. Одно дело участвовать в войне двух блоков европейских государств, а совершенно другое — воевать с Германией, пользующейся, как минимум, нейтралитетом Великобритании и Франции. Такой опыт у СССР уже имелся по событиям в Испании, и повторять его в общеевропейском масштабе в Москве явно не спешили.

СОТРУДНИЧЕСТВО СУДЕТСКИХ НЕМЦЕВ С ВООРУЖЕННЫМИ СИЛАМИ И СПЕЦСЛУЖБАМИ НАЦИСТСКОЙ ГЕРМАНИИ ВО ВРЕМЯ МЮНХЕНСКОГО КРИЗИСА 1938 г. [247] Николай Платошкин

Адольф Гитлер «воспитывал» в себе ненависть к славянам именно на примере чешского народа. В Австро — Венгерской империи, где прошли детство и юность будущего «фюрера», славяне составляли более 40 % населения и самым политически активным и антигермански настроенным славянским народом были именно чехи. Чехия была наиболее промышленно развитым регионом «лоскутной монархии» Габсбургов и никогда не забывала своего поражения в 1620 г. в битве при Белой горе, когда некогда могучее Чешское королевство утратило независимость. Чешская интеллигенция называла период австрийского (а точнее немецкого) владычества 1620–1918 гг. «эрой тьмы».

Сохранились свидетельства того, что Гитлер еще в школе возглавлял ватаги учеников — немцев, дравшихся с учениками — чехами. Причем потасовки эти происходили именно по политическим мотивам. Например, во время русско — японской войны 1904–1905 гг. немецкие школьники поддерживали Японию, а их одноклассники — чехи — Россию. Молодой Гитлер ненавидел монархию Габсбургов за ее излишнее «славянофильство». Он был сторонником т. н. «малогерманского решения» — развала Австро — Венгрии и присоединения всех ее областей с немецкоговоря- щим населением (в том числе и Судетской области) к Германии. Именно поэтому Гитлер отказался служить в австро — венгерской армии (сославшись на слабое здоровье), но с энтузиазмом вступил добровольцем в кайзеровские вооруженные силы сразу же после начала Первой мировой войны.