Мюнхен — 1972. Кровавая Олимпиада

Руководитель израильской спортивной делегации Шмуэль Ладкин (он жил в подъезде № 5), услышав выстрелы, проснулся. Он подошел к окну, но все было спокойно. Опять лег, однако через десять минут опять раздались выстрелы. И тут он понял, что именно случилось: палестинцы бросили на землю изрешеченное пулями тело Вайнберга.

В половине шестого примчалась карета «Скорой помощи». Не обращая внимания на террористов, медики выскочили из машины и бросились к телу Вайнберга. Проверив пульс, они поняли, что он мертв. Они унесли его тело.

Гершкович сказал соседям:

— Нам надо уходить.

Все комнаты выходили в сад. Они вышли и перебежали на другую сторону улицы.

На всю команду был только один телефон — в комнате у Ладкина. Он позвонил в Израиль, его соединили с премьер-министром Голдой Меир и министром обороны Моше Даяном.

Ближе к шести в Олимпийской деревне появился Манфред Шрайбер и несколько десятков уже вооруженных полицейских.

Одновременно приехал и молодой бургомистр Олимпийской деревни Вальтер Трёгер, он же генеральный секретарь Национального олимпийского комитета. Его разбудили полицейские: террористы сказали, что он обязательно должен участвовать в переговорах. В отсутствие хозяина деревни боевики отказывались разговаривать с полицией.

Шрайбер и Трёгер принялись изучать два листа бумаги, подобранные полицейским. Это был написанный по-английски и отпечатанный на машинке список тех, кого палестинцы требовали «немедленно освободить и отправить в одну из арабских стран». В списке значились двести тридцать четыре палестинца, отбывавших наказание в израильских тюрьмах (все это были осужденные террористы), и шестнадцать заключенных-европейцев, среди них немцы Андреас Баадер и Ульрике Майнхоф, ультралевые террористы, союзники палестинцев.

Палестинцы предупредили: если до девяти утра следующего дня их требования не будут выполнены, террористы начнут убивать заложников одного за другим.

Тем временем в деревне появились полицейские снайперы в пуленепробиваемых жилетах, с автоматами и винтовками с телескопическим прицелом. Они разместились на крышах соседних домов и ждали приказа.

Первый кризисный штаб разместился в административном корпусе Олимпийской деревни. Шрайбер хотел прежде всего установить контакт с террористами. Решили, что у женщин это получится лучше. Одна из его подчиненных по имени Лаутенбах уже пыталась поговорить с палестинцами. Но нужен был более опытный человек.

Свои услуги предложила сотрудница полиции Аннализа Грэе, ей было сорок два года. Шрайберу понравились ее мягкая манера разговаривать, природная контактность, умение ладить с людьми и располагать их к себе.

Обе женщины появились перед домом № 31. К ним вышел Исса. Немки хорошо его рассмотрели. Он был одет в обычный костюм, традиционный палестинский платок-куфия на голове, лицо вымазано черной краской.

Таково было распределение обязанностей между палестинцами. Исса ведет переговоры и принимает решения, Тони командует боевиками.

Исса прежде всего объяснил:

— К вам, немцам, эта операция не имеет отношения.

Он свободно говорил по-немецки, так что переводчик не требовался. Это упрощало дело.

— Мы не можем освободить заключенных, которые находятся в Израиле. — Аннелиза должна была затянуть переговоры. — Мы можем только передать правительству Израиля ваши условия.

— Освободите всех заключенных, — Исса не собирался торговаться, — иначе заложники умрут.

Полиция выставила кордон вокруг дома. Остальная часть Олимпийской деревни, ни о чем не подозревая, готовилась к соревнованиям. Террористы время от времени показывались на улице или выглядывали из окон, проверяя, не готовится ли полиция к внезапной атаке.

В доме напротив жила делегация ГДР, в ее составе были офицеры Министерства госбезопасности, отвечавшие за то, что никто из восточногерманских спортсменов не убежит на Запад. Весь день они внимательно наблюдали за происходящим. Они составили подробные отчеты, которые были найдены после крушения ГДР, когда стали разбирать документы ведомства госбезопасности.

Вместе с восточногерманскими спортсменами находился журналист Вольфганг Гиттер. Он хорошо разглядел человека с вымазанным черным лицом в льняном костюме, который время от времени курил. Это был Исса. Еще один палестинец щеголял в красной рубашке, ворот расстегнут, на шее золотая цепь. Это был Тони.

В семь утра в Мюнхен прилетел федеральный министр Геншер. Его сопровождал прикомандированный к нему подполковник пограничной полиции Ульрих Вегенер.

Геншера ждали в административном блоке С-1, где уже собрались шеф полиции Шрайбер, земельный министр Бруно Мерк, бургомистр Олимпийской деревни Вальтер Трёгер, президент Национального олимпийского комитета и глава организационного комитета XX Олимпийских игр Вилли Дауме, а также недавний обер-бургомистр Мюнхена и вице-президент оргкомитета Олимпиады Ганс-Йохен Фогель.

Ганс Дитрих Геншер по должности был старшим. Но по конституции ФРГ все полномочия принадлежали земельной власти. Геншер мог только давать советы баварскому коллеге и в случае необходимости подключать федеральные ведомства.