Мюнхен — 1972. Кровавая Олимпиада

Через полтора месяца, утром в воскресенье, 29 октября 1972 года, двое палестинских боевиков захватили «Боинг-727» принадлежавший «Люфтганзе». Самолет летел из Дамаска во Франкфурт-на-Майне. Террористы сели на борт в Бейруте, где самолет сделал промежуточную остановку.

Они потребовали лететь в Мюнхен. Самолет дозаправился на Кипре и полетел в сторону Западной Германии. Террористы потребовали освободить своих соратников, арестованных за участие в похищении и убийстве израильских спортсменов. В противном случае они угрожали взорвать самолет.

Западные немцы были готовы на все, лишь бы их самих не трогали. Даже не оповещая Израиль, власти Федеративной Республики приняли решение капитулировать.

— Я не видел иной альтернативы, — объяснил свои действия Вилли Брандт. — Пришлось подчиниться ультиматуму, чтобы предотвратить новое кровопролитие.

Немецкие власти обещали, что самолет примут в мюнхенском аэропорту и троих заключенных освободят.

Но террористы, видимо, не стали рисковать. Они заставили пилота лететь в югославский город Загреб. Самолет кружил над городом. Количество топлива постепенно уменьшалось.

Трое арестованных террористов — Джамаль аль-Гаши, Аднан аль-Гаши и Мохаммад Сафади — ожидали худшего. Но немецкие полицейские и тюремные власти обращались с ними более чем корректно. Их допрашивали, но без применения мер давления.

Все трое находились в разных тюрьмах — в Штраубинге, Штадельхайме и в Ландсберге, где когда-то отбывал наказание молодой Адольф Гитлер.

Всех троих освободили и, поскольку времени было мало, на вертолете доставили в мюнхенский аэропорт, где их ожидал самолет «Люфтганзы». Сначала палестинцы думали, что их переводят в другую тюрьму. Когда им объявили, что их передадут в руки их собственной организации, радости не было предела. Они понимали, что дома их встретят как героев.

Перед вылетом в аэропорту заботливые немцы вручили им огромные пакеты с едой. С руки Джамаля аль-Гаши еще не сняли повязку, но он ел с аппетитом. Террористов посадили на самолет, взявший курс на Загреб. В полете боевиков сопровождали высокопоставленный сотрудник «Люфтганзы» и несколько полицейских. Немцы невероятно спешили, потому что должны были доставить троих террористов раньше, чем в «Боинге-727» кончится топливо. В половине шестого вечера самолет мог рухнуть на город.

Террористы, захватившие «Боинг», обещали отпустить заложников сразу, как только освободят пленников, но, когда оба самолета приземлились, заявили, что большинству заложников придется лететь с ними в Ливию.

Немцы ничего не могли поделать. Самолет вновь взлетел и сел в Триполи в девять вечера. На аэродром прибыл посол ФРГ, чтобы убедиться, что пассажиров наконец освободят.

В Триполи террористов встретили как героев. Весь арабский мир считал их освобождение победой, которую отмечали массовыми митингами и шествиями. Из Ливии боевиков переправили в Ливан.

Ходили слухи, что захват самолета был результатом тайной договоренности между руководством палестинских боевых отрядов и правительством Федеративной Республики.

Палестинцы предупредили Бонн, что немцам лучше освободить арестованных членов «Черного сентября», иначе ФРГ станет жертвой диверсий и терактов. Западногерманское правительство, которое не могло справиться с собственными террористами, не хотело связываться еще и с палестинцами. В Бонне предпочли откупиться от них, надеясь на то, что они оставят Германию в покое.

Правительство Брандта уже не в первый раз договаривалось с палестинцами. В феврале 1972 года палестинцы захватили самолет «Люфтганзы», летевший в Аден. Авиакомпания откупилась от похитителей пятью миллионами долларов.

Теперь история повторялась. Довольно странно, что самолет «Люфтганзы» вылетел из Дамаска без единого пассажира! В Бейруте на борт поднялись всего тридцать пассажиров, из них двое были террористами. Израильтяне решили, что вся история с похищением самолета — всего лишь инсценировка с целью вытащить из тюрьмы троих убийц.

Для Израиля освобождение террористов было ударом. Голда Меир с нескрываемой горечью говорила:

— Похоже, в мире за решеткой уже не осталось ни одного террориста. Всех отпустили. Все капитулировали перед ними. Все, кроме нас.

Все сомнения, которые оставались у премьер-министра, исчезли. Впрочем, сомнения редко посещали Голду Меир. Она отличалась редкой способностью быть абсолютно уверенной в собственной правоте и внушать эту уверенность другим.

Эта уверенность основывалась на завидной работоспособности (в ее-то возрасте), умении мгновенно схватывать суть дела и принимать неожиданные решения и не бояться ответственности. Ее действия почти всегда соответствовали настроениям и чувствам израильтян. Они иногда иронически относились к Голде Меир, но не могли не признавать ее искренности и политического чутья.

Самые сложные вопросы она предпочитала обсуждать в неформальной обстановке. Став премьер-министром, она разрешила курить во время заседаний правительства, чтобы сделать их как можно менее казенными.