Мюнхен. Путеводитель

Октоберфест

Всё началось с одной свадьбы. Наследный принц Баварии Людвиг, будущий король Людвиг I, 12 октября 1810 года женился на принцессе Терезе Саксонской-Хильдбургхаузенской. Конная дивизия баварской национальной королевской гвардии 3 класса выступила с инициативой провести скачки во время праздника по случаю бракосочетания. Кронпринц с радостью принял это предложение: «Народные праздники доставляют мне особую радость. В них отражается национальный характер, передающийся от поколения к поколению».

И тогда 17 октября на просторном лугу «перед воротами Зендлингер, сбоку от дороги, которая ведёт в Италию», состоялись скачки. Наплыв посетителей был огромный. На предложение национальной гвардии назвать место проведения скачек «лугом Терезы», в честь невесты, король Макс I Йозеф (отец кронпринца) откликнулся с большой охотой.

Памятуя об успехе прошлого года, в 1811 году на лугу Терезы (Theresiens-Wiese) вновь организовали скачки: так родилась традиция октябрьских народных гуляний – Октоберфест. Среди зрителей вновь присутствовала королевская семья и правительство. Им предназначались места в специально установленном шатре.

С 1887 года начало праздника знаменуется торжественным субботним заездом рестораторов и пивоваров с их роскошными упряжками. Начиная с 1950 года, ровно в 12 часов обер-бургомистр открывает праздник, откупоривая первую бочку пива как можно меньшим количеством ударов. «Ozapft is!» («откупорено!») – об этом возвещает выстрел из мортиры. В воскресенье утром через весь город к Терезиенвизе следует большое шествие стрелков и людей в национальных костюмах. А в главное воскресенье (в третье воскресенье, утром) все духовые оркестры пивных палаток дают концерт под открытым небом на лестнице, ведущей к статуе Баварии. Обычно первое воскресенье октября – это последний день «луговых» торжеств.

Головокружительный аттракцион на Октоберфесте.

То, что когда-то начиналось с шести маленьких палаток и одной лотерейной будки, сегодня превратилось в самый большой и известный народный праздник мира. Теперь каждый год на Терезиенвизе ставятся 12 огромных пивных шатров (они же «праздничные балаганы») мюнхенских пивоварен примерно на 6000 посадочных мест, винный шатёр, магазин марочных вин, 70 ярмарочных тиров, игровых залов и лотерейных павильонов и ещё 90 заведений со всякими аттракционами, зрелищами и развлечениями. Шести миллионам гостей со всего света (многие из них, и не только из Баварии, приезжают в национальных костюмах) разливается пять миллионов «мер» (литров) пива, на гриле поджариваются 600 000 цыплят, готовятся 62 000 свиных ножек, на вертел целиком попадают 80 быков. За время 16-дневной «всеобщей мобилизации» гости тратят около 250 миллионов евро.

Вообще-то мюнхенцы тоже любят ходить на «auf d’Wiesn» (на луг), некоторые берут даже двухнедельный отпуск за свой счёт. И, конечно, есть завзятые прогульщики, но об их количестве статистика умалчивает. Заядлых «луголюбов» можно встретить на Терезиенвизе уже в июле: во время установки пивных палаток они приходят удостовериться, всё ли будет стоять на правильных и привычных местах. Наверно, есть и такие жители Мюнхена, которые не пропустили ни один Октоберфест, но при этом ни разу в жизни не были в филармонии или в Глиптотеке. А зачем? – ведь духовые оркестры каждый год привозят новый хит в своём репертуаре (например, такую «классику», как Hey Baby, Satisfaction, F"urstenfeld, Mambo No. 5 или Anton aus Tirol). А живые копии классических скульптур из Глиптотеки дефилируют здесь же в Ново-Альпийском шоу – «Афродиты» в мини-корсетах, коротких национальных льняных юбках и с сумочками, украшенными эмблемами с эдельвейсом; «Адонисы» в штанах из кожи дикого козла, с пуговицами из настоящего оленьего рога.

Гётевский Фауст ещё не знал Октоберфеста. Если бы он побывал там, то его заключение, вероятно, звучало бы так: «Как человек, я с ними весь: Я вправе быть им только здесь» (пер. Б. Пастернака). Так же чувствуют себя и нынешние гости со всего мира: итальянцы в основном в палатке фирмы L"owenbr"au, австралийцы в палатке Hacker, а «светская» публика у Августинцев (Augustiner, «палатка благородных субстанций»). Где же найти мюнхенцев? Они или внутри пивного шатра, как и все остальные, или снаружи на традиционных представлениях и аттракционах, среди которых не только «Пять петель», «Европейские звёзды», «Звёздные ворота» или фрисби («летающие тарелки»), но и «Кринолин», Чёртово колесо, тобогган (сани), мотоциклы, гоняющие по вертикальным стенам, и даже цирк с дрессированными блохами. И, конечно, театр Шихтла, чьи традиции восходят к XIX веку: публика всё так же стекается поглазеть на «парад», т. е. представление программы и участников перед театральной палаткой, и «Обезглавливание живого человека» («Казнь сегодня»).