Младшая Гилберт или пособие выживания в семье Майклсонов. Проклятие Ковена (СИ)

— Что будет со мной? — неуверенно произнесла я, не отводя глаз от Элайджи.

— Ничего, ты просто будешь помнить о прошлых жизнях души Ванессы, — Элайджа приближался к моим губам, и с каждым сантиметром мне было не по себе, но я поняла, что выбора нет.

— Элайджа, но ведь теперь я бессмертна, а все остальные в ком была душа Ванессы, были смертными, — прошептала я, когда губы Элайджи почти коснулись моих губ.

— Это проклятие до сих пор неизвестно мне своими пунктами, возможно, это ничего не изменит, и душа так и не получившая моё сердце может вновь покинуть тело, понимая, что я его не хочу, — в ответ прошептал Майклсон, положив руку мне на затылок, и всё же поцелуй случился, губы Элайджи были мягкими как переспевшая вишня, и столь сладкими.

Вторая рука Элайджи обхватила мою талию, прижимая к себе до хруста костей, не смотря на то, что поцелуй был вынужденным, но вампир вложил в него всю боль, страсть, и голод. А я видела разные картинки других жизней Ванессы, и во всех был он. Тот, который украл её сердце, тот который властвовал в её мыслях, тот который сейчас целовал её. Элайджа, её любовь была сильна, и сродни безумству.

Я видела как раз за разом тело очередной девушки Гилберт покидала душа Ванессы, переходя в другое тело, следовала за возлюбленным, я чувствовала её ярость, когда он был с другой женщиной, чувствовала её радость, когда вампир обращал на неё внимание, когда Ванесса работала служанкой в их поместье. И всегда она имела одну цель, чтобы он принадлежал только ей. Когда все закончилось, я отскочила от Элайджи, словно от языка огня, который сжигал все изнутри.

Прикоснувшись к губам, я поняла, что по ним стекает кровь, а когда вновь собралась духом взглянуть на возлюбленного Ванессы, его и след простыл, остался только запах резкого парфюма витающего в воздухе. Сколько всего пережила Ванесса за всё свои жизни, что мне стало не по себе, и меня разморило, забравшись под охлажденное ледяным воздухом одеяло, я уткнулась носом в подушку. Слёзы сами по себе потекли по щекам, я понимаю, что это плачу не я а она, я слышу ее до сих пор не остывшую любовь к Элайдже, она хочет, чтобы он вновь был с ней.

Но я того не хочу, Дженнифер не хочет этого, мне нравится быть свободной, ни думать ни о чем. Не хочу делить свое тело с кем-то еще внутри меня.

***

Сон не шёл, и словно почувствовав это, в комнату вошел Клаус, он принес с собой бокал крови, и сев рядом со мной протянул мне кровь.

— Я подумал, ты голодна, — пролепетал Клаус.

Внезапно я уловила одну из его мыслей, она оказалась самой яркой изо всех, что только витают в его голове. Древнейший вновь собирался устроить кровавую бойню в одном из местных баров, которые подчиняются Марселю, и я должна была поехать с ним.

— Ты принес мне кровь, дабы я смогла снова отрывать головы слугам Марселя? — невозмутимо произнесла я.

В глазах Первородного проскочила искорка изумления, которая тут же сменилась коварной улыбкой озарившей его уста. Кажется, Никлаус нашел для себя еще одну выгоду.

— И откуда у тебя проявился дар телепатии? — в тон мне заявил Клаус.

Честно признаться, я и сама толком не понимала, откуда это взялось, может быть это бонус от чокнутой мамаши Майклсонов? А может быть это особый дар Ванессы, ведь Гилберты охотились на вампиров слишком долго, и за это Бог в существование, которого я мало верю, дал Ванессе дар, а может это наказание от Дьявола, что более убедительнее. Все запуталось ещё больше, если ранее загадки были более понятны, то теперь я понятия не имею, как все это разгадать.

— Я не буду для тебя личным детектором лжи! — заявила я, поднимаясь с постели и отбирая из рук Гибрида живительную жидкость.

Когда первая капля коснулась моего языка, я почувствовала клыки, которое как обычно противно впивались в губу, берилловые глаза Никлауса пристально изучали меня, смакуя каждый участочек моей кожи в вампирском обличии. Ему нравился мой монстр внутри, в его мыслях я нашла немного извращенную фантазию, Клаус хотел меня такую, чтобы мои глаза вспыхивали янтарным, он хотел чувствовать мои клыки в своей шее, он хотел меня.

Это льстило, и в тот же самый момент пугало, оказывается телепатия это не так уже и хорошо.

— Ну так что? — задорно произнёс Клаус, оголяя ямочки.

Неугомонный. Невыносимый. Неисправимый. Несносный. Первородный старый волчара!

— Если это снова закончится плачевно, обещаю вырвать тебе язык! — прошипела я, ставя пустой бокал на прикроватную тумбочку.

Гибрид расхохотался, чуть ли не хватаясь за живот, и не катясь по полу от смеха.

— У тебя есть двадцать минут, — Клаус мигом принял серьезный вид, и для полного антуража напустил на себя хмурый вид.

— Клаус, у меня есть просьба, — начала, было, я но Клаус скрылся из моей комнаты, явно услышав мои слова, но пропустил их мимо ушей.

***