Младший брат дракона (СИ)

— Это как раз не вызывает сомнения, — Дилль вздёрнул подбородок и закатил глаза к потолку, словно призывая высшие силы дать ему терпения. — Что произойдёт, если я кину эту бутылку в пасть дракона во время того, как он будет извергать огонь? Продолжит ли действовать яд, или бутылку нужно бросать только тогда, когда в пасти дракона огня нет?

— Даже не знаю, — маг в растерянности развёл руками. — По логике, драконий огонь уничтожает любую магию, но ведь Адогорд сумел как-то обойти это. И его заклятье работало вплоть до Величайшей битвы. Возможно, и это зелье не подвержено разрушительной силе драконьего огня. Нужно спросить у высших магистров… Завтра я отвечу на ваш вопрос, а на сегодня ваша подготовка закончена.

* * *

Следующий день начался как под копирку с предыдущего с той лишь разницей, что к отряду присоединились ещё пятеро драконоборцев. Новые члены отряда оказались ворами — королевское правосудие решило не тратить на них места в тюремных камерах, а сразу отправило преступников спасать захваченную драконом провинцию.

С утра пораньше в казарму заявился десятник Эрек и выгнал всех на «лёгкую разминку». Затем была череда силовых упражнений, в которых Диллю в пару вновь попался каршарец. Дилль понял это так, что высшие силы потешаются над ним, ставя в пару ему огромного и мускулистого Гунвальда, который по окончанию экзекуции опять посмеялся над тощим напарником — «тебе надо больше кушать». Надо ли говорить, что после переноски варварской тяжести на уроке фехтования Дилль снова показал результаты, превзошедшие даже самые пессимистичные предположения старого десятника.

После фехтования вместо занятий с магическими предметами все были отправлены в манеж, где должны были показать свои навыки верховой езды. В манеже, в отличие от фехтовального зала, все оказались на одинаковой высоте — как выразился мастер Винелус, на высоте чуть выше лошадиного копыта. Драконоборцы по очереди садились на рослого коня и после пары минут скачек оказывались на холодном песке манежа, хотя каждый из драконоборцев, разумеется, ездил на лошади — кто-то чаще, кто-то реже.

Вот Дилль, например, уже и забыл, когда в последний раз садился на лошадь. Лет, наверное, десять прошло… Поэтому к коню он подошёл с некоторой опаской. Проклятый жеребец, будто чувствуя его замешательство, насмешливо скалил зубы и рыл копытом песок. Дилль глубоко вздохнул, вставил ногу в стремя, легко взлетел в седло и, не успев даже дать коню шенкеля, вылетел из седла, перекувыркнувшись через голову.

Мастер Винелус поставил какую-то закорючку в свитке и предложил варвару сесть на коня.

— Мы, каршарцы, с лошадьми не очень-то ладим, — проворчал Гунвальд и поправил на голове шлем. — Я лучше в сторонке постою.

Но мастер Винелус кивком головы повторил предложение. Варвар вздохнул и одним прыжком оказался в седле. Конь неистово заржал, встал на дыбы, потом принялся скакать по манежу, взбрыкивая и беснуясь, но Гунвальд сидел в седле, словно влитой, ногами крепко сжимая лошадиные бока. А когда конь изобразил очередной умопомрачительный скачок, варвар удивил всех, и коня в первую очередь — он попросту треснул кулаком лошади промеж ушей. Конь, не поверив себе, остановился — да как смеет этот наглый всадник… Наглый всадник посмел ещё разок, а потом ещё. Глаза ездовой скотины потеряли осмысленное выражение, передние ноги подогнулись, и конь рухнул на песок, куда до сих пор отправлял своих незадачливых наездников.

— Я же говорил, что с лошадьми мы не очень… — варвар смущённо попинал копыто коня. Тот дёрнул ногой, затем с трудом поднялся и, со страхом косясь на каршарца, бочком двинулся куда-то к выходу.

— Да-а, — мастер Винелус с трудом скрыл улыбку, — если ты и дальше станешь так обходиться с лошадьми — будешь ходить пешком. А до Неонина путь неблизкий.

— Каршарцы привыкли пешком ходить, — убеждённо сказал Дилль. — Они на своих двоих даже конницу на марше обогнать могут, правда Гунвальд? Помнишь, ты вчера говорил, что сумеешь обогнать коня мастера Винелуса?

— Чего-о? — на физиономиях мастера-наставника и варвара обозначилось отчетливое удивление: если первый недоумевал, как можно вообще предположить, что пеший обгонит конного, то второй никак не мог вспомнить, когда он успел сказать подобную глупость.

— Да, да, Гунвальд так и сказал: мол, раз плюнуть. Мы, сказал, каршарцы, ни в чём этим городским задохликам не уступим, пусть они хоть на трёх лошадях сидят. Гунвальд, ты ведь не посрамишь чести Каршара и покажешь мастеру Винелусу насколько быстроноги варв… то есть, каршарцы?

Гунвальд, конечно, так и не вспомнил, когда он успел столько наворотить, но после слов о чести Каршара вопрос о его участии в состязании был снят. Мастер Винелус, в свою очередь, не стал отказываться — для него проехать на лошади пару лиг было, как для самого варвара слопать круг колбасы — так, лёгкое развлечение.