Младший наследник. Том 2

Проще говоря, или что-то начинает доходить, или ты превращаешься в жирдяя — тут всего-то нужно быть не совсем тупым.

Именно поэтому, положив салфетку на колени Джуна, чтобы он штаны не измазал, я со снисходительной улыбкой смотрел, как он поглощает больше, чем вмещает его желудок. Не сладостей — обычной еды, на которую он смотрел, как на самые изысканные блюда в мире.

— Да останови его уже, — нахмурилась Мария. — Да ему же поплохеет!

— Тогда он поймёт, сколько на самом деле ему нужно, — отозвался я.

Стоит сказать мне спасибо, что я вообще приглядываю за этим мальчонкой. Ну вырвет — тогда жо него дойдёт, что три большие чашки риса с мясом м крабовые пельмени просто не могут в него влезть. Учиться нужно на своих ошибках.

— Ну всё, — вздохнула Мария и одним резким движением отодвинула от Джуна тарелку. — Ты разве уже не сыт, малыш?

— У-у… — мальчик пощёлкал палочками и посмотрел на неё с обидой. — Но я это хочу!

— Но что-то этого слишком много. Давай мы возьмём тебе какой-нибудь лёгкий десерт и на этом закончим?

— Да дай ты ему проблеваться от переедания, — тихо сказал я, чтобы не портить аппетит людям за соседними столиками.

— Сабуро! — шикнула Мария. — И слышать ничего не хочу. Откуда ты такой злой вылез? О детях нужно заботиться, а не наблюдать, как они наступают на грабли! И вообще, где ты взял это… боже мой, даже знать не хочу. Веди себя, как ответственный взрослый, а не вот это!

Моя мать (и все матери, которых я знал) спокойно наблюдала, как я наступаю на грабли, и ещё и подзатыльника мне сверху давала — и ничего, вырос же человеком!

О… Только не говорите мне, что над малявками настолько трясутся, что я даже по заду Джуну не дам, когда он нашкодит?

Я постучал пальцем по столу.

— Сначала ему не дадут понять что-то на ошибке, потом он не сможет найти первую работу в восемь… Ну и ладно, делай, как хочешь.

Ну раз уж в этом мире так принято, придётся смириться. Я буду думать, что он маленькая огненная виверна: есть что попало нельзя температуру в загоне нужно контролировать, циклы сна отслеживать, развивать в играх и общении…

А Джун и правда виверна.

— Я надеюсь, что это дурацкая шутка, — процедила Мария. — Потому что получилась она не смешной. Мне и правда придётся за тобой присматривать. Что ты сделаешь в следующий раз, посадишь его на лошадь, шлёпнешь её по заду, чтобы поскакала, и назовёшь это обучением верховой езде.

Эй! Оскорбительно — между прочим, так в мои шесть соседский дядька и поступил. Это даже было весело! А если упадёшь, значит, с самого начала был слабаком. Эх, детство…

— Ладно-ладно, я уже всё осознал и раскаялся, — неискренне сказал я. — Буду трястись над ним, будто он хрустальный.

— Вы оба странные, — тихо сказал Джун. — Я думаю, что хочу к тому светлому дяденьке…

Светлый — это светловолосый? Так и знал, Райан только разок Джуну показался, и уже ему понравился. А ведь они даже поговорить не могут: это я знаю французский, мальчонке это бы никак не передалось.

— Вот видишь, он начинает понимать, что ты тоже такой себе человек, — сказала Вяземская, методично убирая всё, до чего может дотянуться Джун, на другой конец стола. Осталась лишь тарелка с маленьким яблочным желе; Мария хлопнула Джуна по голове и сказала: — Жуй, это последнее.

— Да-да. А ты ему с самого начала не понравилась. Итак, что там у нас за разговор?

Мария посмотрела по сторонам и заговорила чуть тише обычного:

— Я звонила отцу. Где мы взяли Джуна, я не сказала, но он пообещал, что поможет с документами. Хотя, придётся повозиться, чтобы его опекуном был ты, но твой отец даже при желании не сможет противостоять ему, если решит оспорить решение. Сам понимаешь, у нас связи в Оясиме есть, а у него уже нет, — пожала плечами девушка. — Только вернуть мальчишку в Оясиму сейчас не выйдет. Либо мы останемся в Китае, либо пересечём границу с Россией в одном местечке… Ты и сам понимаешь, мне как раз нужно ехать в Петербург. И тебе тоже, женишок — кого-то же нужно представить императрице.

Я кивнул.

— Это звучит правильно. И у нас ведь не будет проблем с Джуном, пока мы в Российской империи?

— И здесь тоже, — отозвалась Вяземская. — Пока я рядом, о нём никто и не спросит, а там уже и документы о том, что ты его опекун, подоспеют. Кстати говоря, отец упоминал, что есть вещи, которые он хочет обсудить. Например, от твоём отделении от главной семьи Кикучи.

— Отделении? — поперхнулся я. — Что за бессмыслица?

Мария перешла на шёпот.

— Отец надеется, что в ответ на нашу помощь ты сможешь восстановить клан и вступить в совет вместо своего отца. Нам нужно больше поддержки среди главных семей Оясимы. Мы надеялись получить её через, когда ещё думали, что это будет возможно, но… сам понимаешь. А деньги и помощь — между прочим, даже меньшее вложение, чем я. В любом случае, я хотела сказать, что папа узнал что-то про долги Кикучи Орочи и ещё какие-то проблемы клана. Поэтому он предлагает тебе отделиться.

— Но это уже не будет клан Кикучи, — задумался я.