Младший научный сотрудник 5 (СИ)

— Я все расскажу и покажу… сейчас важно твое согласие… если интересно, сколько ты сможешь заработать на этом, прямо скажу, что не меньше 10 тысяч песо.

Я мысленно подсчитал, сколько это будет в баксах (10000/25=400), и кивнул в знак согласия.

— Забились, — сказал я… Мария попросила уточнить, что значит это слово, а перевел его в общедоступную плоскость — deal.

— Ну и хорошо, — на лице старичка проступило что-то вроде улыбки, — сегодня ты осваивайся в нашей обстановке, а завтра в полдень операция.

— Мне бы какие-то вводные данные не помешали, — начал ставить условии я, — что за пациент, какой диагноз, анализы опять же какие-никакие должны быть…

— Все будет, но только завтра утром, — ответил старичок Эухенио. — А сейчас давайте выпьем за успех нашего начинания, — и он, не спрашивая разрешения, разлил остатки рома по своему и нашим стаканам.

Выпили, чего ж не выпить… ром здесь был весьма специфический, с какими-то добавками, так что глотка после него горела не хуже, чем от рыбы с рисом.

После того, как весь ром вышел, дедушка Эухенио с сожалением проинспектировал бутылку, убедился, что там ничего больше нет, и откланялся.

— Я вам в беседке постелю, — сказала Мария, — у нас сейчас сезон, когда москитов нет… ну почти нет, так что ночь проведете нормально… ну почти нормально.

Ночь и правда прошла без проблем… почти что без проблем. Птицы какие-то орали из соседней сосновой рощи, а может и животные, уснуть не давали. И к утру холодрыга настала, почти что как у нас в Нижнереченске в марте где-нибудь. Но под одеялами, которые Мария нам выдала, было достаточно комфортно.

А утром мы наскоро позавтракали, чем филиппинские боги послали, Мария убежала по делам, сказала, что на рынок, а дедушка Антонио предложил нам половить рыбу в местной речке, раз у нас свободное время до полудня образовалось.

— Если наловите чего, на обед будут рыбные блюда, — сообщил дедушка нам с Цоем через Марию, а потом предложил на выбор разные удочки.

— Ты как, — спросил я у Цоя, — в рыбалке силен?

— Ловил один раз, — угрюмо ответил он мне, — но давно.

— Вот и я в школе пару раз ходил с друзьями, — признался я, — но с тех пор много лет утекло. Ну пойдем восстановим утраченные навыки…

Цой тяжело вздохнул, выбрал удочку типа спиннинг, мне досталась самая обычная, и мы зашагали в указанном дедушкой направлении через сосны и араукарии.

— Там ведь еще наживку какую-то надо, — вспомнил я, — червей или мух или кусочки хлеба…

— На месте разберемся, — ответил Цой.

Ручей (речкой его назвать язык не поворачивался) протекал примерно в километре от дома Марии с Антонио, быстрый и узенький, десяток метров в самой широкой части. Червей мы с грехом пополам добыли на берегу, я поплевал на крючок для верности и первым закинул снасти в ручей. Цой посмотрел на мои действия, повторил их, как сумел, и мы сели на камешки, в изобилии разбросанные тут вдоль всего берега.

— Как думаешь, что за рыба тут водится? — спросил меня он.

— Если б это у нас в Сибири было или на Камчатке, я бы сказал, что голец, хариус или таймень. А здесь не знаю… наверно, что-то похожее — форель или другой какой лосось. Щуки и караси вряд ли.

Цой с уважением посмотрел на меня, было видно, что таких слов он до сих пор не слышал. Но тут у меня, кажется, что-то клюнуло.

— О, — толкнул меня в бок он, — зацепилось что-то, давай вытягивай.

— Ты меня не торопи, — осадил я его, — сначала подсечь надо, потом поводить туда-сюда, если вдруг рыба большая, и только потом вытягивать.

Но тут клюнуло и у него — подсекать и водить он не стал, а не мудрствуя лукаво потянул свой спиннинг на себя… через полминуты довольно большенькая рыбка выползла на песочную отмель.

— У меня первый трофей есть, — гордо объявил он, зацепив рыбу за жабры, — а у тебя как?

— У меня никак, — мрачно ответил я, — сорвалась, гадина.

Вот так всегда, подумал я — новичкам везет, а старичкам не очень.

— Что за рыба-то? — спросил меня Цой, разглядывая трофей.

— Похоже на форель, — ответил я, и тут у меня клюнуло совершенно конкретно, удочка колесом согнулась.

— Ничего себе, — присвистнул Цой, — чего это тебе на крючок попалось?

— Не знаю, — буркнул я, — помог бы лучше…

Вдвоем мы поводили туда-сюда то, что на крючке болталось, а когда оно устало, так же вытащили улов на отмель.

— Вот это да, — с уважением посмотрел на меня Цой, — килограмм на пять, похоже.

— А тип тот же, — ответил я ему, — что и у тебя, форель… хотя это неточно.

— Слушай, — сказал вдруг Цой, — две штуки у нас есть, хватит, наверно, дедушке на обед. Давай обратно двигаться, а то…

— Что а то? — переспросил я.

— Предчувствие у меня нехорошее, вот что… с утра проснулось мое шестое чувство.

— Давай уже вываливай все подробности, — подстегнул его я, сваливая рыбу в мешок, которым нас снабдил Антонио.

— Короче так, дружище, — продолжил он с видимой неохотой, — один из нас не доживет до завтрашнего утра, вот что оно мне подсказывает. Если совсем точно, то может не дожить, небольшая вероятность благополучного исхода все же имеется.