Младший научный сотрудник-7

— Донде эсто Хуан-Антонио (где Хуан-Антонио)? — спросил я у первого встречного крестьянина, кожа на лице у него была похожа на древний пергамент, такая же древняя и задубелая.

— Терсера касса а ла дереца (третий дом справа), — пояснил он без лишних вопросов.

Я и зашел без стука в эту хижину (стучать не во что было), домом ее язык не повернулся бы назвать.

— Привет, — сказал я местному жителю, не такому старому, как первый, — ты Хуан-Антонио?

— Я Хуан-Антонио, — ответил он выпрямившись, — а ты что за перец?

— Тебе привет от Аскольда и наилучшие пожелания, — и я засветил купюру с Бенджамином Франклином на аверсе.

Он осторожно взял у меня из рук эти сто баксов, тщательно рассмотрел ее на просвет и с обеих сторон, потом продолжил:

— Друг Аскольда — мой друг. Располагайся, в рейс пойдем, когда стемнеет.

Вот же ушлый товарищ, подумал я про Аскольда, без году неделя на Кубе, а у него уже все схвачено и за все заплачено. Внутри этой хижины мне располагаться не хотелось совсем, поэтому я зашел за нее — тут была зеленая лужайка и напиленные-наколотые дрова. Ну надо ж, подумал еще я, совсем как у нас на Тамбовщине, хотя топить печку тут вроде и не надо…

Сел на одно из бревен, достал из рюкзака бутыль с минералкой и начал размышлять, как я дошел до такой жизни и что надо сделать, чтоб из нее выпутаться. Но мысли сами собой съехали на Москву и то, что в ней со мной приключилось за последние полгода… вам, наверно это тоже интересно будет — слушайте тогда.

Значит так, после поездки в Нижнереченск с целью раскапывания тайн и загадок вокруг моих неожиданных способностей я спокойно вернулся обратно к себе на Кутузовский проспект. И приготовился жить тихо и не отсвечивая в неверных сполохах, исходящих от власть имущих товарищей. Это получилось, но не совсем так, как задумывалось… ну для начала скажу, что спецслужбы от меня как-то разом взяли и отстали. Исключая Леночку из военкомата — она хоть и имела отношения к ним, службам этим, но претензий по ее поводу у меня не было.

Дальше… многострадальный концерт с элементами авангарда — стендап и все такое — все же прошел в оговоренные сроки. С участием всех оговоренных персонажей, как то — Андрюши Миронова, Саши Ширвиндта, а также популярного дуэта Миронова-Менекер и ВИА Интеграл. А вот успех у него случился не совсем таким, как ожидалось. Не въехал народ в такой авангардизм, хотя слухи по Москве, конечно, пошли о чем-то таком необычном. Андрей в приватной беседе мне рассказал, что его с Ширвиндтом несколько раз звали устроить нечто подобное в других местах, однако руководство театра навстречу ему не пошло. Но Александру зарплату повысили и предложили целых две главные роли в новом сезоне.

Мать и отец Миронова, естественно, никуда не выехали из Союза, в чем я даже ни минуты не сомневался. Ну и ладно, здесь у них явно больше возможностей для роста будет, чем в Хайфе.

И про игрушку типа Тетрис, наконец, два слова… немецкий протеже Наумыча отвалился практически сразу, ясно же было, что это подстава гэбэшная. Индийский мультимиллионер как убыл в свой Бомбей, так больше и не проявлялся. А вот внешторговский канал неожиданно проявил себя с самой лучшей стороны — того-то первого фирмача посадили (не знаю, за что, да и не хочу знать), а вместо него в это кресло въехал достаточно молодой, 40 лет всего, и очень энергичный заместитель. Он и устроил, наконец, показ моей модели на двух европейских выставках. Меня на них не взяли, но я не сильно расстроился — и без меня все прошло на диво успешно. Заключили целых два контракта, первый с западными немцами, а второй, что удивительно, с японцами. Большие контракты, но мне конечно от них крохи достались…

А самое-то главное тут заключилось в том, что наконец-то дали твердое задание одному новосибирскому радиозаводу, и тот худо-бедно раскачавшись, выпустил на внутренний рынок первую партию Тетрисов. В ужасных дюралюминиевых корпусах и с кривыми жк-панелями, однако все работало и почти что не ломалось. Ажиотаж начался страшный, мне телефоны оборвали с просьбами достать хотя бы парочку таких штук, так что я даже и отключил в конце концов все эти телефоны. Но денег и этот фронт работ принес мне немного… ну как немного, на жизнь вполне хватало, даже и на сберкнижку положил чего-то. В конце-то концов не в деньгах счастье (а в их количестве, добавляют скептики, но мы с ними не согласимся).

Нижнереченск… у мамы все хорошо, я не мог на нее и ее физрука нарадоваться, когда наезжал туда за какими-то вопросами. ИППАН стоит и не падает, экспедиции снаряжаются и ездят… да, с прежним кумовством почти покончили — теперь все стали равны, более равных не осталось. Все по очереди ездят в колхозы на уборку урожая, и так же по очереди отправляются на теплоходах в загранку. Хотя бы тут социальная справедливость восторжествовала.

Глава 15 Прощай, Гавана-2

Прощай, Гавана-2