Младший научный сотрудник

— Он против, но мы, конечно, всё услышим и из-за двери, товарищ Балашов, — пообещал мне этот гражданин, сопроводив свои слова очередной волчьей ухмылкой.

Твои товарищи в тамбовских лесах бегают, в сердцах подумал я, но говорить ничего не стал, а просто зашел в лазарет. Чон этот лежал с забинтованной рукой и смотрел в белёный потолок.

— Ааааа, — сказал он, увидев меня, — апостол…

— Я не апостол, — скромно ответил я, садясь на стул рядом с койкой, — я только учусь на него. Как жизнь, как здоровье?

Чон усмехнулся на мою немудрящую шутку и продолжил:

— Живой пока и ладно. Я вот что хотел сказать тебе, Пётр… после взлёта в Анкоридже рядом с нами некоторое время летел такой же 747-й боинг, только немного по-другому покрашенный…

— Дай угадаю, — ответил я, — низ такой же серый, а верх голубой?

— Откуда знаешь? Наверно эти ваши спецслужбисты рассказали…

Я кивнул, чтобы не углубляться в пространные объяснения, а Чон продолжил.

— Этот второй отвалился от нас примерно за полчаса до наших переговоров…

— А в какую сторону отвалился? — уточнил зачем-то я.

— Вправо по курсу и со снижением ушёл, — сообщил он, — что это за борт такой был и зачем он параллельно следовал, я не знаю… до сих пор, а я на 747-х летаю с 74 года, у меня ничего похожего не случалось. Военные борта сопровождали, было такое и не раз, но они же все зелёного цвета… или серебристые… и нам всегда заранее сообщали о сопровождении — а тут совсем ничего.

— Знаешь, Чон, — решил я открыть перед ним карты, — я боюсь ошибиться, конечно, но похоже, что этот второй боинг, который голубого цвета, сбит над Сахалином… я об этом только что сообщение по радио прослушал.

— Жалко, — поморгал глазами Чон, — ни за что пропали парни. А нас отсюда когда вывезут?

— Сейчас, насколько я знаю, идут переговоры с американскими и корейскими властями — когда договорятся, тогда и вывезут, — дипломатично отвечал я.

Но тут открылась дверь, а из-за неё мне сделал знак тот самый гэбэшник, выходи, мол, строиться.

— Минуту, — сказал я Чону, — я щас вернусь, — и я вышел из лазарета.

— Ты чего там лишнего болтаешь? — начал укорять меня этот товарищ, — зачем рассказал про сбитый боинг?

— А ты по-корейски понимаешь? — сделал я удивлённо-восхищённый вид.

— То что надо, понимаю, — буркнул он.

— Так всё равно же он обо всём узнает, — продолжил я, — и очень скоро, а тут сообщение ему неких конфиденциальных сведений может создать атмосферу доверительности.

— Самый умный, да? — окрысился гэбэшник, — иди продолжай беседу, но уже без утечек информации.

— Есть, — взял я под козырёк и вернулся к Чону.

— Что-то серьёзное? — спросил он.

— Да не, — мотнул головой я, — мелкие инструкции получил. Так на чём мы там остановились-то?

— На том, когда нас вывезут из вашего ГУЛАГа, — усмехнулся Чон.

— На Камчатке ни одного лагеря нет, — сообщил я ему, — это территория, свободная от ГУЛАГа, как ты называешь нашу систему исправительно-трудовых лагерей.

— И почему так? — удивлённо переспросил он, — у вас везде есть лагеря, а тут нет.

— Так вот договорились, — развёл руками я, — и потом, снабжение слишком затруднительное, всё по воздуху — так и разориться недолго.

— А морем из Владивостока? — проявил он знание предмета.

— Слишком далеко и моря тут неспокойные по дороге… и потом, удобных бухт для стоянки судов на Камчатке всего две штуки, Авача и устье реки Камчатки. Сплошные неудобства… так что лагерей тут нет, даже не надейся.

— А ты сам-то как сюда попал и откуда знаешь наш язык? — задал он сразу два вопроса.

Глава 20

82 год, колхоз «Заветы Ильича», дорожные работы

Я вернулся в свою родную уже баню за полночь. Аскольд спал, но проснулся и начал задавать вопросы.

— Ну чего там, рассказывай?

— Чего-чего, — ответил я, — как обычно… всё пошло не по плану, но мне сдаётся, что так даже лучше будет.

— Что не по плану-то пошло?

— А не приехал никто нас ловить с краденым зерном, — ответил я, — ты послание-то куда сунул?

— УАЗика не было, на перила крыльца положил, — ответил он, — и камнем придавил.

— Ну одно из двух — или его ветром сдуло или тот, кто нашёл, посмеялся и выбросил. Но получилось даже лучше, чем задумали…

— Не тяни кота за хвост, вываливай уже всё до конца, — попросил Аскольд, а я и вывалил…

— И короче говоря, армяне сворачиваются и делают ноги отсюда, так их напугал рассказ Армена.

— А мы, выходит, не из пугливых? — спросил Аскольд.

— Угу, мы смелые парни, — не очень уверенно отвечал я, — завтра ещё надо будет понравиться председателю, чтоб он нас на замену взял. Утром просимся на ток и там в течение дня Вася с Фомой с нами свяжутся. А сейчас спать давай, поздно уже.

Но и на этом мои сегодняшние приключения не закончились — от общаги раздалось сразу несколько удивлённо-громких криков типа «Смотри-смотри» и «Ё-моё».

— Надо посмотреть, что там, — сказал Аскольд, натягивая куртку, а я двинулся за ним.