Младший сын. История зимы, что окрасила снег алым

— Я нашел твоего брата в таком состоянии, кажется, что переборщил с выпивкой, или что похуже.

Обычно красивое, пусть и прикрытое полотном усталости лицо, исказилось злобой, Иошихиро нервно дернул головой поправляя выпавший локон и небрежно выбросил наполовину полный бокал на пол. Прислуга, явно привыкшая к подобным действиям, тут же ринулась все убирать.

— Кхм, — собираясь с мыслями Иошихиро прочистил горло и вернул лицу спокойное выражение, — удивительное везение, что ты оказался рядом, вот только может это твоих рук дело, м?

— Ты пьян и явно не в себе, я отнесу его в его покои, потом поговорим, — все также шепотом произнес Таро и направился вперед.

— Ставишь мне условия в моем же доме? — произнес в след Иошихиро и хотел бы последовать за ними, но почувствовав легкую тошноту отмахнулся и вернулся в зал, где веселье было в самом разгаре.

Таро осторожно уложил Акио на постель, после расправил отекшие плечи. Он еще несколько мгновении внимательно рассматривал на первый взгляд мирно спящего человека, после стянул с него обувь и укрыл одеялом, поклонился перед уходом и вышел.

Как только звук шагов стих, Акио тут же собрался с силами и найдя опору в локтях приподнялся. Вид у него был замученный, длинные прямые волосы прилипли к потному лбу, губы стали бледными, а цвет лица болезненно серым.

Он никак не мог привести собственные мысли в порядок, вновь и вновь безумно моргая, он чувствовал, как сходит с ума или уже сошел. Медленно, мучительно медленно, он вытянул перед собой ладонь, но зрение, уперто распыляло картинку. Он сжимал и разжимал кулак, старался как можно сильнее врезаться собственными ногтями в кожу, чтобы почувствовать боль, физическую, страшно забытую.

— Так, я прекрасно помню тот день и прекрасно помню, что умер. Но чувства сейчас не похожи на то, что я испытываю в аду, проклятье, что здесь происходит? — заговорил он вслух сам с собой. — Это бред сумасшедшего, я умер и меня не существует, все! — закрыл глаза, попытался расслабиться, дыхание выровнялось, а измученное тело постепенно начало проваливаться в сон.

* * *

Самое страшное, что могло произойти — произошло. Акио проснулся, но не от жуткого кошмара, он проснулся в кошмаре, лежа в знакомых покоях, знакомого дома.

Ненавистный оттенок неба перед грозой или зловещей синевы, был основным в убранстве комнаты, как и в убранстве всего дворца. Ведь именно этот цвет и изображение гарпии были отличительным чертами его родной семьи — клана Маруяма, и будет не притворством сказать, что по важности уступал он лишь императорском двору.

Акио лежал, продолжал смотреть в потолок, не желая ни дышать, ни двигаться. За окном едва виднелся рассвет, мир еще спал. Даже если он каким-то образом и выжил, даже если все его воспоминания лишь результат больного опьяненного воображения, он не мог смириться с этим:

«Только не Иошихиро, только не этот дом».

Он медленно встал с постели, слегка покачиваясь на ногах, в горле пересохло, а в голове раздался жуткий гул приливающей крови. Минуту отдышавшись он неуверенно пошел прямо, едва удержав равновесие ухватился двумя руками за напольное зеркало в деревянной резной раме. Еще некоторое время Акио продолжал смотреть в пол, не решаясь увидеть собственное отражение, пару тяжелых выдохов и он поднял взгляд.

По его спине прошел обжигающий холод, а ноги подкосились. Акио обезумивший смотрел на отражение в зеркале, широко раскрыв глаза и пытался вдохнуть:

— К…к…как? — он попытался шагнуть назад, но потерял равновесие и рухнул на пол вместе с зеркалом, которое разлетелось битым стеклом с оглушительным грохотом.

Акио обхватил окровавленным ладонями уши, стараясь закрыться от шума, невозможно не распознать это чувство, что бурлящей волной врезалось ему в живот — ему страшно, безумно страшно. Невыносимо.

Дверь распахнулась и на входе стоял обеспокоенный высокий мужчина, его черные волосы были растрепаны, а слегка отекший вид давал понять, что его разбудил шум. Увидев сжавшегося в клубок Акио лежащего на полу среди разводов крови и стекла, мужчина на секунду оцепенел, но отрицательно махнув головой поспешил на помощь:

— Эй, эй, ты чего, что произошло? — он ногами судорожно убирал осколки стекла подальше и присел рядом, положил ладонь на спину, — кошмар приснился или тебе все еще плохо? — он тревожно всматривался в мутные глаза, пытаясь уловить хоть какую-то реакцию на свои слова.

Акио же не мог и двинуться.

«Убейте меня» — подумал он, но так и не смог произнести.

— Ответьте мне, что за хрень здесь происходит? — послышался крик за дверью, а после уверенным шагом в комнату зашел Иошихиро.

Весь его надменный и холодный вид быстро сменился, стоило увидеть в представшую перед ним картину. Он словно ошпаренный кинулся к брату, начал разжимать ему руки, стараясь поднять.

— Таро, блять, ты чего уставился, давай помогай! — его голос был наполнен не столько злостью, сколько тревогой.

Они усадили Акио на пол оперев спиной к стене, Иошихиро присел напротив брата, он смог силой разжать его руки и осмотрел окровавленные ладони: